И в эту минуту Софи поняла, что любит его.
Она любила Костаса Вассилиса Паламидиса. Следовало ли ей чувствовать потрясение? Недоверие?
* * *
Софи сонно улыбнулась, с наслаждением целуя его горячую кожу. Она приоткрыла глаза. Костас по-прежнему держал ее в объятиях. Ей хотелось, чтобы он не разжимал объятий, но она почувствовала: что-то изменилось. Она попыталась открыть глаза, чтобы посмотреть, где они. Откуда-то падал яркий свет, и она прищурилась. Она сонно поцеловала Костаса, и он вздрогнул, обнял ее еще крепче и пробормотал что-то, чего она не смогла разобрать.
Она открыла глаза. Они были в комнате, в огромной ванной из розового мрамора.
— Прими со мной душ, Софи.
Он подался вперед, и ее плечо обрызгала теплая струя душа.
Софи широко раскрыла глаза и встретилась взглядом с Костасом. Она с легкостью догадалась, о чем он думает. Его черные глаза выражали озорство, так же как и улыбка его чувственных губ, при виде которой у Софи перехватило дыхание.
Она была очарована его мужской красотой. Просто испытывала восторг. Ей показалось, что у нее переполнено сердце.
Эти чувства, то, что она узнала о новых эмоциональных узах, возникших между ними, о любви... Это было чересчур. Наверняка ее сердце вырвется из грудной клетки.
Она так его любила! Обожала его.
Глядя на Костаса, Софи заметила, что его лицо выражает вожделение. Предвкушение. Внезапно ее охватил страх. Она вспомнила о боли. От сомнений ее тело напряглось. Могла ли она совершить ошибку? Могла ли его страсть все же оказаться несерьезной?
Он перестал улыбаться. Принял серьезный вид, словно понял, что она сомневается и боится.
—Софи... — прошептал он. — Не могу себе представить, что именно я сделал, чтобы заслужить тебя.
Он нежно поцеловал ее в губы. Софи закрыла глаза, зная, что здесь, в его объятиях, она чувствовала себя так, будто вернулась домой. Она не совершила никакой ужасной ошибки. Обвив руками его шею, Софии притянула его к себе. Их поцелуй стал страстным и закончился, только когда Костас шагнул под душ и на них полилась теплая вода.
—Ты можешь поставить меня на пол, — быстро и сбивчиво сказала она, отбрасывая с лица мокрую прядку потемневших волос.
Он так и сделал. Медленно поставил ее на ноги, а потом взял ее за руки повыше локтей, не дав ей упасть, когда она пошатнулась. Струя воды текла на его темные волосы, на его крепкую грудь. Костас поднял руку и погладил волосы, падавшие ей на плечо, обхватил ее шею.
Прижимаясь к нему, Софи не удержалась от улыбки. Она действовала инстинктивно, и инстинкт говорил ей, что это самый замечательный опыт в ее жизни.
