Ларс кивнул им милостиво.
— Мужики, восторги потом. Быстренько дуйте в пока еще вольный Ахен на улицу Черного Якоря, там надо исцелить какого-то Синяку.
Фуфлунс поджал губы.
— Он кто? Этруск?
— Откуда я знаю? — немедленно разозлился Ларс.
— Если он не этруск, то он в нас не верит, — обвиняющим тоном сказал Сефлунс. — С какой стати мы побежим его спасать?
— Я в вас верю, — сказал Ларс, сделав попытку выпроводить богов. Он очень хотел спать.
Сефлунс вырвался из его рук.
— Погоди, хоть травы с собой соберу.
Он пошарил на полке, страшно недовольный, снял несколько резных деревянных коробок с двойными крышками.
— Раны-то огнестрельные?
— Естественно, — зевнул Ларс, пристраивая на стене карабин.
— «Естественно»! — с отвращением фыркнул Фуфлунс и попробовал на пальце острие каменного ножа.
Сефлунс с тоской глядел на Ларса, который растянулся на лавке во весь рост, подсунул себе под голову старый диванный валик, набитый опилками.
— Идите, боги мои, давно пора, — пробормотал уже сонный Ларс.
Он слышал, как боги, ворча, бродят вокруг дома, натыкаясь на разбросанные в темноте пустые ведра, потом спускаются с сопки и взлетают над заливом. Летали теперь боги низко и медленно, не то, что во времена Юлия Цезаря, но это все равно было лучше, чем хлюпать по болоту пешком.
Великий Магистр подумал об Анне-Стине, улыбнулся и с тем уснул, сладко посапывая в диванный валик.
Боги брели по улице Черного Якоря, проклиная все на свете и дружно сходясь на том, что в Этрурии такого не случалось.
— Великий Вейовис! — взывал Сефлунс из мрака. — Да разве могло такое быть, чтобы наши, этрусские, города сдавались каким-то Завоевателям? Да ни в жизнь!
— Ну да, — внезапно возразил Фуфлунс, который имел более объективный взгляд на историю. — А этот… как его… пожгли у нас все к чертям, помнишь?
— Это ты про того царя… как его…
— Про него, про него! — воскликнул Фуфлунс, натыкаясь в темноте на стену. — Помнишь, еще тесно стало у него в Галлии от великого изобилия народу и послал он часть своих подданных вместе с племянниками своими Белловезом и Сеговезом куда глаза глядят…
— Не куда глаза глядят, а куда боги укажут, — поправил Сефлунс.
— И выпал Белловезу по жребию лес, где тот и сгинул со своими людишками, — мечтательно продолжал Фуфлунс. — А Сеговезу выпали по жребию горы. Перевалил он, значит, через горы, а там… земля там распрекрасная такая, что ихнему галльскому барду разве что в пьяном угаре приснится. И сие была Этрурия наша… благословенная… — Он шумно всхлипнул.
