Дрянное зеркальце у Лизы
Я граций зеркалом считал;
Без занавес постель простую
Луч солнца утром золотил…
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Поэтам лучшие созданья
Вы взглядом можете внушать;
А Лиза — знаков препинанья,
Бедняжка, не могла понять;
Но бог любви, ей грудь волнуя,
Любить без слов ее учил…
Зачем любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил?
Вы лучше Лизы, вы умнее,
В вас даже больше доброты;
Она теряется, бледнея
В сиянье вашей красоты;
Но к ней влекли меня, чаруя,
Мой юный жар, избыток сил,
И уж любить вас не могу я,
Как Лизу некогда любил.
Перевод В. Курочкина
— Вы откуда, совы, к нам?
— Из подземного жилища
Волком здесь, лисою там.
Тайна всем нам служит пищей.
И сам Лойола — наш патрон.
Вы гнали нас когда-то вон,
Но воротились мы с кладбища
Для школ, где пестуем детей,
И сечь сильней,
И бить больней
Мы будем ваших малышей!
Пусть Климент нас упразднил
В страшном умер он мученье,
Пий Седьмой восстановил
И его мощам почтенье.
Все нас теперь должны простить!
Ведь Генрих умер — так и быть!
Король, в нас видящий спасенье,
Стал Фердинанд нам всех милей.
И сечь сильней,
И бить больней
Мы будем ваших малышей!
Явно к нам благоволит
Временщик, хвалой воспетый,
Он народу нас дарит,
Как крестильные конфеты.
Он приготовить хочет в нас
Себе шпионов про запас,
А мы в признательность за это
Его же сбросим поскорей,
И сечь сильней,
И бить больней
Мы будем ваших малышей!
Пусть народ уверен в том,
Что теперь, в раскатах грома,
Будет хартия — огнем,
Где король — одна солома.
Но мы не лишены ума:
«Солома» — хартия сама,
И мы на ней лежим, как дома,
А как нажиться, нам видней.
И сечь сильней,
И бить больней
Мы будем ваших малышей!
Из ворот монастырей
Повели мы наступленье.
Что монах — то наш лакей:
Лишь в ливреях измененье.
Миссионеры посланы,
Чтоб нас прославить, в глубь страны.
Есть в капуцинах наше рвенье,
Париж возьмем ордой своей,
И сечь сильней,
И бить больней
Мы будем ваших малышей!
В душах вам узнать пора
Полчищ наших шаг тяжелый,
Под ударом топора
Скоро рухнут ваши школы.
Ценя наместника Петра,
Нам больше жертвуйте добра:
Во всем мы сыновья Лойолы.
Что иезуитов вам страшней?
И сечь сильней,
И бить больней
Мы будем ваших малышей!
Перевод Вс. Рождественского
— Неужто звездочки, пастух,
Над нашими судьбами
На небе смотрят? — Да, мой друг!
Невидимая нами
Звезда для каждого горит…
— Ах, дедушка, кто знает,
Чья это звездочка блестит,
Блестит — и исчезает?
— То умер человек, мой друг,
И с ним звезда упала.
Его веселость тесный круг
