Убрать ее было легко, и я положила выманенного у Вэнди плюшевого медвежонка на почетное место среди кружевных подушек, которые, как думал мой отец, мне понравятся. Эта комната не имела ничего похожего с темной пещерой в доме моей мамы. Белый туалетный столик с зеркалом, декорированный бутонами роз, мне не подходил. Так же, как и старинного вида покрывало или множество кружевных подушек, которые я сбрасывала с кровати каждую ночь, чтобы убедить отца, что я сплю. Бледно-розовый цвет стен был приятным и хорошо сочетался с кремовым ковром. Было крайне очевидно, что папа забыл, что мне уже не шесть, и наполнил комнату вычурной бело-розовой фигней для девчонок, которую я избегала годами.
Мои пальцы на подушке замерли, когда я поняла, что моя комната практически идентична той, которая была до того, как мы с мамой переехали. Так же как и кухня, и гостиная, все несло тень моей матери. Он тоже не освободился от этого.
Углубившись в самоанализ, я подняла камеру. Было больно не видеть Вэнди каждый день. Мы знали друг друга с пятого класса, и как я теперь думала, именно она была причиной того, что я до конца так и не вписалась в общую тусовку. Она была еще более странной, чем я, но я отказывалась бросить ее, когда меня наконец-то приняли, наоборот, пытаясь тянуть ее за собой. Вэнди тихонько стояла рядом с ее контейнером для ланча из экологически чистых материалов и любовью к музыкальным фестивалям, зная, что я совершаю ошибку, но достаточно уверенная в себе, чтобы дождаться, когда я это пойму. Надежда найти такого же друга как она среди таких, как Эми и Ленс действительно была призрачной. Джош, однако, оказался классным.
Затвор объектива щелкнул, и я опустила руку, моя улыбка увяла. Я подключила камеру к ноутбуку. По крайней мере, что было во мне от мамы, так это, соответственно, мрачность и задумчивость.
«The Background» была моей любимой альтернативной группой. Вэнди познакомила меня с ними, но, если честно, мощный звук мне понравился больше, чем последовавшее общение.
Фотография загрузилась мгновенно, и я открыла ее, чтобы проверить четкость.
Моя кожа все еще хранила пляжный загар, что было странно, но я списала это на мое несуществующее в действительности тело. Фиолетовые кончики волос начали, однако, бледнеть. Волосы не отросли с тех пор, как я умерла, и мне стало интересно, буду ли я выглядеть так всегда. Я опустила глаза на маленькую грудь и вздохнула. Нехорошо. Совсем нехорошо. Затем я пристальнее вгляделась в фото и нахмурилась.
