— Бри…
— Стой! Ответь мне на один вопрос всего один, прошу. Все что между нами произошло, было игрой?
Я воспламенила, жаждая его ответа. Коул задумался.
— Не было это игрой, — серьёзно сказал он. — Не знаю, как это всё случилось, но это точно не было игрой.
Его двусмысленный ответ окончательно меня запутал. Я хотела объяснить, как это обычно происходит с взрослыми людьми, но не стала, дабы не ухудшать обстановку. Только теперь до меня дошло то, что я прониклась к нему, я сказала, что люблю и не хочу оставлять его, но не он. Он ничего мне не обещал, а скорее всего, поддался вчера мужской слабости или пожалел глупую девочку.
Коул подошел ко мне и обнял.
— Прости, Британи, но спасайся, не губи свою жизнь.
Очевидно, что это было прощанием, и неужели ничего нельзя сделать?
— Коул, — всхлипывая, взмолилась я, прижимаясь к его плечу. — Почему ты решаешь за меня? Или ты этого хочешь сам? Коул ты хочешь, что бы я ушла, навсегда?
Он погладил меня по голове и произнес: "Просто уходи, возвращайся к прошлой свободной жизни, прошу тебя".
Я отстранилась, постаралась запомнить каждую черту его красивого лица, а затем вытерла лицо и отправилась собирать вещи.
На этот раз я проиграла сама себе. Я ухожу с болью, с отчаянием, я ухожу, оставив свое сердце ему моему преступнику. Я ни за что бы не оставила его, зная, что он любит меня, а он ни за что бы не отпустил меня, любя.
Я собрала сумку, окинула взглядом свою уютную "тюрьму" и подошла к входной двери, ключа от которого у меня не было.
Коул вышел в коридор и достал ключ. Я старалась не заплакать, но при мысли, что я больше не услышу его жестокой шутки, не увижу глупой ухмылки и серьезного взгляда меня пронзали миллионы иголок в области груди. И вот он последний, прощальный взгляд, в котором я вижу пустоту.
— Не волнуйся, пожалуйста, об уголовном деле, его не будет никогда, а Том за все поплатится и…спасибо, — задыхаясь, произнесла я.
— За что? — тихо сказал Коул. Я взяла ключ из его рук и начала открывать дверь.
— За то, что ты был в моей жизни, — сказала я, распахивая входную дверь.
Вдруг Коул схватил дверь за ручку, перекрывая мне выход.
Я хотела этого, я молила о том, что бы он захлопнул эту чертову дверь, и со слезами разглядывала его, но он, немного помедлив, отпустил ручку и дал мне дорогу. Я опустила голову и вышла за порог, закрывая за собою дверь за которой оставила его.
Слезы хлынули из глаз. Он так и не остановил меня! Он дал мне уйти, он не любит меня так, как люблю его я. Но если для него так будет лучше, я оставлю эти дни позади, на самой дальней странице альбома памяти, как бы, ни хотелось вернуться и броситься ему на шею.
