— Как скоро нужны деньги?…Хорошо, всё будет хорошо, ты слышишь меня?!
Я сделала шаг вперед и пол скрипнул.
— Ты подслушивала?
Преступник повернулся совсем чужим человеком, на лице которого пылали боль, злость и угрюмость, его утреннее настроение пропало.
— Нет, — выронила я.
Последние дни мы завтракали вместе за круглым столом на небольшой кухне, поэтому я робко прошла за стол и молча, присела.
— Знаешь, мне не хватает свежего воздуха, — сказала я.
— Мне тоже много чего не хватает, — угрюмо произнёс парень.
— Я сейчас говорю о физиологических потребностях моего организма, а ты…
— Слушай, — вскрикнул парень, — Ты слишком много говоришь! Если кто- нибудь узнает, как я выполняю свою работу, мне не поздоровится! Так что сиди и молчи, ты здесь итак неплохо устроилась!
— Что ты кричишь на меня? Тебе, я так поняла, денег не хватает?
— Не твоё дело, не лезь!
Почему-то меня обидели нападки со стороны мистера икс, ведь последние пару дней я сама и не заметила, как начала воспринимать его не как преступника, а как и правда соседа по жилой площади, правда, когда я вспоминала кто он, кто я, и как я здесь оказалась меня снова накрывали обида и ненависть.
— У тебя проблемы? — тихо спросила я.
Парень вскочил и разъярённо бросил о стену стакан, тут же разлетевшийся вдребезги. Я вздрогнула.
— Что ты только можешь понимать?! Ты хоть знаешь, что такое проблемы?! Что ты понимаешь избалованная, пустая кукла Барби, привыкшая к тому, что у неё всё как по-маслу!
Я почувствовала, как внутри что-то кольнуло, его слова меня ранили, ведь я не считала себя такой, или просто не замечала в себе этого.
— Что? — прошептала я.
Преступник был в ярости, а я была обижена, и не за то, что я десять дней нахожусь под круглосуточным наблюдением, не за то, что он похитил меня, и не за то, что мои родители не находят себе места, а за то что он назвал меня пустой.
— Уйди, — произнёс парень.
— Пустая?
— Я сказал, уйди.
Я почувствовала, что из глаза вырвалась слеза.
— Это ты пустой! Ты заставляешь людей страдать, и я говорю не о себе, а о своём отце, у которого больное сердце, о своей маме, которая не спит ночами. Ты алчный и бесчеловечный!
Я поддалась истерике и выбежала из кухни.
Я наплевала на всё и зарыдала в подушку, мне вмиг стало плохо так, как не было ещё за эти десять дней. Возможно, слова преступника являлись правдой, но она была горькой. Я ведь, и правда, была избалованной всем: роскошью, деньгами, ухажерами, с которыми я любила играть, возможно, в этом и заключается моя пустота, я думала, что всё можно купить за деньги, но скольких парней бы я не заставляла страдать, я не любила, ни одного из них, потому что они гнались за моей состоятельностью, я за репутацией, которая, как оказалось ничего не стоит, даже она не спасает, когда это действительно нужно. Я почувствовала себя не нужной никому, кроме мамы и папы, и это угнетало.
