И лишь выбравшись из густых зарослей колючих кустарников, я позволила себе отдышаться, не отрывая взгляда от высившегося вдалеке холма. Он был прекрасен. Идеально правильной формы, точно желейный пудинг, он казался самым прекрасным, что можно было найти в долине. Вытянув руку вперед и прищурив глаза, я сделала вид, что касаюсь величавой поверхности, провожу по ней пальцами.
Мое сердце билось с сумасшедшей скоростью. Каждую секунду я ожидала, что холм вновь исчезнет, и вместо него я вновь увижу лишь голую долину. И, спохватившись, что драгоценное время уходит, я снова побежала. В этот момент я жалела, что так долго не тренировала свои легкие, ведь теперь от того, как быстро я добегу, зависело все. В буквальном смысле. Все. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела.
Мне все время казалось, что там, на холме, кто-то есть. Кто-то, кто думает, что я его не вижу. Кто-то, кого я видеть не должна. И кто-то, кого я обязательно увижу.
Силы испарялись буквально в геометрической прогрессии. Каждое последующее движение давалось мне сложнее предыдущего, а мышцы предательски заныли. Я хотела прикрыть веки и бежать так, с закрытыми глазами, но если бы я так сделала, то потеряла бы из виду холм, который бы тут же исчез.
И только когда я поравнялась с покрытым зеленью огромным бугром, то стала успокаивать взбесившиеся легкие. Вцепившись в траву, чтобы она случайно никуда не исчезла, я простояла так, наверное, минуты две, а затем убедила себя, что мне нужно подняться на вершину, иначе зачем бы я так бежала сюда.
Подниматься же оказалось еще сложнее, нежели бежать: ладони скользили, а ноги упрямо отказывались повиноваться. Взобравшись на холм, я ничком повалилась на землю, обхватив ее руками, и наконец позволила себе закрыть глаза.
Я представляла себе, что этот холм — волшебный мир, а скрип качелей где-то над головой — это всего лишь скрип несмазанных петель двери в потусторонний мир. И все, чего мне хотелось сейчас, это уйти от жизни, уйти от проблем, которых и так навалилось выше крыши, а, уехав из Мельбурна, я не решила свои проблемы — лишь отложила их на потом.
Я полной грудью вдыхала травянистый запах, чувствуя, как где-то в горле начинает противно шипеть. Недостаток кислорода, воды и разумного поведения с моей стороны, в конце концов. Я пыталась раствориться в ветре, исчезнуть в нем, чтобы никто потом и не вспомнил обо мне, чтобы все забыли о моем существовании. Мне бы так было спокойнее — знать, что я принадлежу только сама себе и более никому. Свободная. Даже свободней, чем Лесли.
