— Ничего подобного! — самоуверенно усмехнулся Хальк. — Обыватели поговорят-поговорят, да и забудут. По-настоящему заинтересуются только серьезные люди.
— Этого я и боюсь.
— Оставь глупые страхи, следы заметены мастерски. Никто не докопается.
— Твоими бы устами, да пиво хлебать…
— Помолчи, деревенщина стигийская! Лучше подумай, как усугубить процесс совращения аквилонцев с пути размеренного благочиния. Слухи необходимо подогревать, дабы наши старания не пропали втуне.
— Втуне? Тебе не кажется, что излишний ажиотаж только повредит?
— Чем больше шума, тем лучше. Тогда и Конан поверит, хотя что с него, дикого киммерийца, взять — и разумом скуден, и рожей не вышел.
— Однажды тебя точно утопят в свином навозе… И я знаю кто именно займется этим полезным делом — король Аквилонии. Сам знаешь, Конана нельзя недооценивать.
— А умные головы нам для чего? Думай, Тотлант! Думай.
— Все давно придумано. Остается действовать.
Вот такой занимательный разговор. Для людей непосвященных — насквозь непонятный.
Дело в том, что его светлость барон Юсдаль (при моем посильном вспомоществовании) два дня назад придумал клад. Не обнаружил, на разыскал, не откопал, а именно придумал.
Оказывается, Хальк обижен на короля. Причем эта, на мой беспристрастный взгляд, совершенно детская обида (подумаешь, не отпускают погостить в Пограничье! Чего он не видел в нашей дыре?) получила крайне неожиданное воплощение в виде оригинально задуманной мести.
Аквилония переживает обычные для всякого государства временные трудности — в казне, по весеннему времени, острый недостаток золота. Об этом Хальк узнал в день моего приезда, когда побывал на совете у короля. На этом же совете Конан разорвал прошение господина барона, касающееся сорокадневного отдыха и выплаты содержания за шесть седмиц. Юсдаль оскорбился еще больше.
Поздно ночью, во время многоученой беседы со мной, посвященной древним тайнам и брошенным городам, Хальк случайно наткнулся на документальное подтверждение известной аквилонской легенды о сокровищах Нифлунгов. План воздаяния королю, не повинному ни в чем, кроме, возможно, некоторой невнимательности к нуждам своих ближайших соратников, созрел моментально. И я начинаю жалеть, что позволил Хальку втянуть меня самого и Темвика в эту дурно пахнущую историю.
Какую именно историю? В двух словах не расскажешь, но я попытаюсь быть максимально кратким.
Объяснения следует начать издалека. Кто же такие Нифлунги, откуда взялись, куда исчезли, и действительно ли они владели некими удивительными богатствами, каковые ныне утеряны?
