Она опять взяла принца за руку и повела его этажом ниже. Они спустились по полутемной лестнице. Затем Нанси толкнула какую-то дверь, и Генрих очутился в комнате Маргариты.
Заметив его, принцесса слегка покраснела и рукой приказала Нанси удалиться.
– Ах, господин де Коарасс! -сказала она затем, протягивая Генриху руку для поцелуя.-Как вы счастливы, что не родились принцем!
– Я хотел бы быть принцем…-пробормотал Генрих, с трудом подавляя улыбку вздохом.
– Не желайте! -возразила Маргарита.-Это отвратительное положение. С утра мне морочат голову политикой, и королева-мать ни на минуту не оставляла меня в покое со своими страхами за судьбу своего милого Рене. Ну да теперь авось никто не придет тревожить меня! Присаживайтесь поближе ко мне и рассказывайте историю графини де Граммон и принца Наваррского. Вы сказали тогда на балу, что это очень смешная история.
– Ну, не то чтобы смешная, но… Да вот судите сами, при нцесса. Принцу пришлось долго ухаживать за графиней, пока она обратила на него свое милостивое внимание. В конце концов она полюбила его, но зато принц стал к ней равнодушен!
– Как? Так принц не любит больше своей Коризандры?
– Нет, ваше высочество!
– С каких же это пор?
– С тех пор, как полюбил другую!
– Кто же эта другая?
– Это… его будущая супруга, принцесса!
– Да что вы говорите, месье! Как же он мог… полюбить… меня?
– Он видел ваш портрет, принцесса! Ну а ему двадцать лет, и в нашем краю люди легко воспламеняются.
С этими словами Генрих бросил на Маргариту такой нежный взгляд, что она снова покраснела.
– Хотела бы я видеть портрет этого мужлана! -сказала она.
– Я могу описать его вам, принцесса!
– Нет, Бог с ним! Вернемся к графине. Вероятно, она была в большом отчаянии?
– Не могу вам сказать этого, принцесса, потому что я уехал из Нерака как раз в тот момент, когда между ними случился разрыв.
Наступила короткая пауза.
– А знаете ли, господин де Коарасс,-сказала Маргарита,ведь теперь довольно-таки поздно?
Генрих покраснел и встал со скамеечки, на которой сидел у ног принцессы.
– Если ваше высочество пожелает,-сказал он,-я мог бы завтра заняться описанием наружности принца Наваррского.
– Завтра? -краснея, сказала Маргарита.-Ну что же… приходите завтра!..
Генрих взял ее руку и заметил, что эта рука дрожит. Он поднес руку к своим устам, и рука затрепетала еще сильнее, тогда он опустился на колени.
– Да уходите же! -взволнованным голосом крикнула Маргарита, вырывая у него свою руку.-Нанси! Нанси!
