– Боже сохрани ваше высочество от этого! -крикнул Пибрак.
– Это почему?
– А потому что хотя бы король приказал перевести Рене в Бастилию, выпустить на свободу Гаскариля и объявить вину Рене доказанной -все равно Флорентинец казнен не будет!
– Да полно вам!
– Королева-мать скорее поднимет революцию во Франции, чем поступится своим Рене!
– Значит, вы думаете…
– Думаю, что король ничего не должен знать. Пусть Рене изворачивается из лап палача, вашему высочеству следует лишь продолжать взятую на себя роль кудесника. Ведь королева любит Рене только потому, что верит в его сверхъестественные способности.
– Только из-за этого?
– Ну, прибавьте сюда еще некоторую долю привычки, только и всего. И в тот день, когда королева уверится, что ей удалось найти колдуна, превосходящего силой и знаниями Рене, песенка проклятого парфюмера будет спета. А такой результат будет несравненно лучше, чем если Рене будет осужден парламентом. Предоставим королю, королеве и Рене устраиваться между собой как они знают, вы же, если вы по-прежнему хотите жениться на принцессе Маргарите…
– Но конечно хочу, друг мой! Принцесса очаровательна, хотя… мне совсем не нужно стать ее мужем, для того чтобы получить доступ в ее спальню!
– Но тогда… к чему?
– На это у меня имеются причины политического характера. Ну- с, а теперь, когда мы с вами столковались, я ухожу.
– Вы идете домой?
– Нет, у меня еще есть дельце, которое надо обделать этой ночью.
Выйдя из Лувра, Генрих прямым путем направился в кабачок Маликана. Кабачок был уже закрыт, но сквозь щели ставен виднелся свет. Принц осторожно постучал.
– Кто там? -послышался свеженький голосок Миетты.
– Земляк землячки! -ответил принц на беарнском наречии. Миетта поспешила открыть дверь. Войдя в кабачок, принц увидал Ноэ и красотку-еврейку. Последняя по-прежнему была в одежде беарнского мальчика.
Ноэ пришел в кабачок после того, как сдал Паолу на попече ние Вильгельма Верконсина. Он вернулся берегом реки и, войдя в кабачок и поцеловав Миетту, сказал:
– Я умираю от голода, милочка, и ты будешь умницей, если дашь мне поесть!
В тот момент, когда пришел принц, Ноэ ужинал, разговаривая с обеими женщинами.
– Черт возьми! -сказал Генрих.-Теперь я понимаю, почему я чувствовал себя все время так не по себе: я не обедал!
Он уселся против Ноэ и первым делом налил себе того старого доброго вина, которое Маликан приберегал лишь для земляков.
Генрих и Ноэ поужинали с великолепным аппетитом. Утолив первый голод, принц, весь вечер находившийся под действием чар принцессы, принялся смотреть на красотку-еврейку.
