Эбрийский посол искренне вытаращил глаза, до этого всегда прикрытые тяжелыми, словно припухшими веками.
— Да, но… — он сбился на обычную речь, настолько был удивлен новостями. — Мы же не можем… Прямого торгового пути в Вандер нету… — он осекся.
— Мы будем рады, — Баллантайн наклонил голову, — принять в нашей гавани все товары, причитающиеся для Вандера, и под надлежащей охраной переправить их дальше. Взамен на снижение пошлин для круаханских купцов.
— Это ваше везение — до поры, — прошипел валленский посол, вцепившись пальцами в подлокотники. — Пока весь королевский замок в Вандере не будет набит коврами и цветными стекляшками…
— Согласен. Поэтому мы готовы предложить Валлене создание общей торговой концессии, которая будет не только заниматься доставкой эбрийских шелков и стекла в Вандер, но контролировать передвижение товаров из Эбры и обратно. Помимо Вандера, есть еще Айна. Если торговый флот с обеих сторон войдет в концессию, сильнее нас не будет никого на Внутреннем океане.
— Мне надо подумать… — валленец задвигался в кресле, но в его глазах уже разгорался огонь. — Я… готов обсудить это с вами, сьер Баллантайн… и достопочтенные сьеры.
Баллантайн улыбнулся, обведя всех взглядом, и на его лице неожиданно появилось мальчишеское торжествующее выражение. Гвендолен несколько раз присутствовала при похожих переговорах, но ни разу она не видела такой искренней радости. Купцы и чиновники делили между собой огромные состояния, но она читала в их глазах опасение, недоверие к собеседнику и сожаление, что не удалось отхватить кусок побольше. Означало ли это, что он старался не для себя? Зачем же тогда?
— Вы не устали? — неожиданно спросил вице-губернатор, чуть обернувшись в ее сторону.
Она снова растерялась, и поэтому опять ответила искренне:
— Нет, это гораздо интереснее, чем вчера, про войну.
Их прервал губернатор, хлопнувший в восторге рукой по столу, но сразу же сменивший выражение лица на более настороженное.
— Нам хотелось бы прежде… знать мнение Службы провидения.
Сидевший по левую руку от него человек с гладко причесанными темными волосами и ничем не выделяющимся лицом, черты которого казались какими-то размытыми, слегка сощурился, отчего его тусклые глаза стали похожи на два колышка, вбиваемых в собеседника.
— Служба провидения готова взять прожект создания концессии под свой контроль.
Казначей Герминард задвигался в кресле, удерживая шумный вздох. Баллантайн на секунду опустил голову, но ничего не сказал. Разве мог кто-то возразить Службе провидения? "С половиной своих доходов концессия может попрощаться", — подумала Гвендолен с легким сочувствием. У крылатых со Службой провидения были свои счеты — разве могли опутавшие всю страну сетью осведомителей легко терпеть рядом странные создания, для которых не существовало ни ворот, ни дорог, ни обычных запретов человеческой жизни? Пока их спасали деньги, но Гвендолен ясно ощущала, что только до поры.
