— Ты давно под моим покровительством, — произнесла она. — Я рада, что именно ты нам поможешь.
— Рискую навлечь на себя ваш гнев, что, как я уже поняла, может привести к страшным последствиям. — Эстер огляделась и откинулась на спинку стула. Странность происходящего охватила ее полностью, причем больше всего поражало то, что жизнь вокруг течет по-своему — мимо едут машины, проходят люди, неся на плечах надувные круги, ласты, корзины для пикника, пронзительно кричат дети, и никто не обращает внимания на поразительную группу, собравшуюся за столиками под открытым небом. Никто даже не повернул головы в их сторону, а группа восхищенных поклонников Фэрельи просто исчезла, словно растворившись в жарком воздухе. — Но почему вы все так уверены, что я соглашусь для вас что-то делать?
— Интересно, можно ли давать тебе какие-то поручения? — вступил в разговор высокий человек со смуглым лицом, носом с ярко выраженной горбинкой и коротко остриженными темными волосами. — Ты уверял, что поговорил с ней.
— Поручения, дорогой Тирваз, мне никто давать не может, и меньше всего ты. И если бы тебе было хоть немного знакомо искусство разговора, а не только способы ведения боя, ты бы понимал, насколько это деликатное дело.
Смуглолицый вспыхнул и дернул плечом, отчего стало отчетливо заметно, что правый рукав у него пустой и бесцельно свисает вдоль тела.
— Идет время, — раздался мелодичный голос, и его обладатель положил локти на стол, наклонившись вперед. Наверно, из всех сидевших за столиками он поражал воображение сильнее всех — бледная кожа, ослепительно белые волосы, светлые ресницы, сверкающие серебром. Подобное существо вряд ли могло находиться более часа под солнцем Майями и не получить значительные повреждения в виде ожогов. — Лафти, ты всегда умудряешься втягивать нас в перебранки, но не забудьте, что наша цель не в этом.
— Между прочим, ваш полный словесный портрет хранится теперь у охраны Мультинационального банка, — внезапно сказала Эстер. — Равно как и ваш, — адресовалась она к Фэрелье. — Не знаю, в чем заключается ваша цель, но если в том, чтобы сообщить миру о своем существовании, то можете продолжать в том же духе.
— Границы между мирами становятся тоньше, — отозвался беловолосый чуть смущенно. — Нам сложнее удерживать завесы. Должно быть, никто из вас не чувствует этого так, как я.
— Давно пора вмешаться. — Тирваз тряхнул головой. — Мы все прекрасно знаем, что нужно сделать.
