Все же, если родители покупали одежду, приоритет всегда был за папашей. Мать шла с ним на рынок, и они покупали ему полный набор. С другой стороны, я помогала маме, и у нее было меньше проблем с тряпками. Но я не полностью обеспечивала ее, а ее муж совершенно не заботился о том, чтобы его жена прилично выглядела.
Когда мама стала нормально зарабатывать, он начал постоянно клянчить и даже требовать у нее деньги: на бензин, на карманные расходы, за то, что подвез ее на работу, или выполнил ее мелкое поручение. Слушать его сварливые крики исключительно противно. Такие пристёбы, как ни странно очень заразны: вот уже который раз я напоминаю Эн, что за глажку и уборку в нашем доме ей никто не должен платить. Смешно? — А вы говорите!
Эн вообще росла внушаемым ребенком. Её папаша запугал с детства. До сих пор у нее куча страхов, которые в своё время помешали ей завести друзей, выучится в институте и пойти на работу. Началось все с того, что он внушил ей страх перед бактериями. Сестра мыла руки по десять раз после того, как касалась любого предмета. Мне было её искренне жаль. Я понимала, что с ней делают, как её ломают, но ничего не могла изменить. Меня всегда грубо обрывали и затыкали. И продолжали атаку на ее мозг. Наедине я говорила, объясняла, убеждала вместе с мамой — что микробов нет, что руки не грязные. Ничего не помогало. Даже когда страх перед грязными руками прошел, остались другие фобии. Самая сильная из них: боязнь оказаться хуже или воспользоваться чужой помощью. Ей настолько страшно вызвать чужое неодобрение в свой адрес, что она отказывается от любых контактов. Этим она перекрывает себе любые возможности научиться чему-либо от других людей и быть счастливой.
Со мной в три года пытались действовать теми же методами. Меня усиленно запугивали, но я все делала наоборот. Если говорили, что божьих коровок нельзя трогать руками, потому что на животе появятся такие же черные точки, как у насекомых, я тут же засовывала их в рот и делала вид, что глотаю. Страха не было. Я живо представляла, как мне пойдет новая окраска, потому что обожала этих букашек. Они жили у меня дома в трехлитровой банке с травой и водой. Вечером я отпускала их с балкона и смотрела, как красиво они распускают крылышки в полёте. Я не боялась собак, обезьян, червяков, пауков, змей или птиц… Скорее уж огромных тропических бабочек яркой окраски. А вот страшилки-росказни вызывали во мне любопытство. "Бабай? А как он выглядит?". Никто не мог толком объяснить, и я его не боялась. Но тут с нами произошел один случай.
