Дрив был самым уравновешенным и дальновидным из них. Чувство баланса позволяло ему найти выход в самых безнадежных ситуациях.
Эрикона могла увлечься и потерять чувство меры по отношению к врагам. Совсем недаром ее прозвали «Бешеная Медведица».
Но самой нестабильной оказалась Глория. Даже близкие люди могли стать жертвами ее переменчивых и бурных страстей.
И только тогда, в конце войны, новые альвурхы по настоящему поняли, почему их древние предшественники пришли к трехклановой структуре. Ведь на заре Братства оно состояло только из алых вампиров.
Само слово «альвурх» на вальхианском, некогда общем языке Тавианы и Вальхии, означало «алый вампир». Но позже этим словом обозначали уже всех «алых монстров».
Великое могущество и великое безумие были спутниками алых вампиров, и два дополнительных клана возникли в поисках некоего противовеса нарастающему безумию. Алые вампиры добровольно отдали власть магам, и настаивали, что такой порядок должен сохраниться навсегда.
Но власть в Братстве еще не обеспечивала Дриву необходимой власти над настроением Глории…
В один из периодов относительного затишья Глория сама предложила выход: она отказывается от трона, и с небольшой группой преданных людей уплывает на далекие острова Тысчи Грез.
Дрив продолжил в том же духе: надо распустить Братство, и уединиться всем троим лидерам кланов.
Тут у него вышла крупная размолвка с Эриконой. Алые Монстры были самым популярным из орденов, люди возлагали на Братство огромные надежды, и его надо было развивать, а не закрывать… В конце концов они пришли к общему решению.
Глория отправилась за Дарханский пролив в Океан Туманов, где находились полулегендарные острова Тысячи Грез.
Руководство Братством отдали Эриконе, и она стала Великим магистром Алых Монстров.
Дрив поселился где-то на побережье, «где море встречается с горами и лесом» — как сообщил он сам в одном из немногих коротких писем, и вел жизнь отшельника…
Но постепенно они с Эриконой словно поменялись местами.
Дела Братства пошли на спад. Многие вопросы обучения и организации, которые при Дриве, казалось, решались сами собой, теперь требовали все больших усилий. Проблемы нарастали, затягивая в постоянную суету. А суета приносила все большую внутреннюю опустошенность.
В конце концов именно Эрикона и реализовала предложение Дрива: она приостановила деятельность Братства. Официально орден продолжал существовать, и Эрикона оставалась его Великим магистром, но она сократила его численность до одного человека — самой себя.
