— Я поняла, — я услышала голос Хикару и обернулась. Мужчина шел к красной машине, стоящей на обочине. Толпа полуголых девиц в наспех накинутых куртках за забором взревела при виде певца. Да, на такой съемочной площадке, в пору затыкать уши. И как тут все еще не оглохли?
Я встала на тротуаре. По сценарию я должна пройти пять шагов, обернуться, увидеть машину и упасть… Вернее нелепо плюхнуться на пятую точку.
Однако стоило мне разглядеть лошадку, нарисованную на бампере кабриолета, как голова неожиданно закружилась, перед глазами замелькали черные точки и я медленно погрузилась в небытие. В мозгу мелькали знакомые до боли картинки. Словно в замедленной съемке я видела себя, подпрыгивающей на тротуаре рядом с высоким брюнетом в темном костюме. Мы переходили дорогу, когда точно такая же машина вылетела из-за угла и понеслась нам навстречу. Мужчина оттолкнул меня с пути, но не смог спастись сам. Автомобиль с режущим уши хрустом врезался в его большое тело. Смял словно бумажную куклу, резко развернулся и скрылся с места преступления. Я видела свои расширившиеся от шока глаза, расцарапанные в кровь колени, слезы, градом льющиеся по щекам. Я знала, что этот человек был мне дорог. Но кем он был в моей прошлой жизни? Какое место ему было отведено? Что он для меня значил?
— Элисс! Элисс! Очнись! Господи ты, Боже мой! Элисс! Не пугай меня! — я разлепила глаза. Сквозь мутную пленку еле-еле узнала, склонившихся около меня Хикару и Юми. — Элисс! Юкатта!27 Ты напугала нас.
— Я не напортачила, с клипом? — осведомилась я, прокашлявшись. В горле ужасно першило.
— Ты беспокоишься только о клипе! А о себе не капли, — всплеснула руками девушка, но натолкнувшись на мой "нехороший взгляд" уже тише произнесла. — Все вышло просто блеск, переснимать не надо. Но сейчас тебе нужно поесть и без отговорок.
— Хорошо, хорошо, — я тяжело поднялась с асфальта. Голова все еще была тяжелая. — Что ты предлагаешь?
— Сейчас ты сядешь за столик, съешь чизбургер с чаем. Потом быстро отснимем сцену в парке, а перед заключительной частью поедем в ресторан, чтобы ты хорошо пообедала. Притом тебе сейчас надо есть за двоих, а ты клюешь как птичка, — возмутилась Юми.
— Я поняла, поняла, — подняла руки вверх я. — С тобой никакой мамы не надо.
— Ты просто еще мою маму не видела, — хихикнула "сестренка".
Меня со всеми почестями усадили за столик режиссера, нагло спихнув его оттуда. По мановению руки Юми тут же возникли два парнишки — один держал пакет с чизбургером и картошкой-фри, а другой большой стакан с чаем.
