Услышав далеко за спиной собачий лай, мужчина схватился за рукоять висящего на плече арбалета. Судорожно сглотнув, младший оглянулся назад, ожидая увидеть несущихся следом за лошадьми халифатских гончих, но позади была лишь освещенная алым светом кометы лестная дорога. Псы отстали, сильно отстали, как и их хозяева, но это еще не гарантировало братьям безопасности — халифатские гончие славились тем, что преследовали добычу едва ли не до собственной смерти. Не стоило им нападать на ту карету — знали ведь, что охраны будет немало и банде придется туго, но соблазн был уж слишком велик. Столько золота никто из разбойников в жизни не видел. Ограбить княжескую карету с податью, это вам не путников, да посыльных на дороге обдирать — тут и куш соответствующий, вот только… Вот только после этого дела из семи разбойников в живых остались только они вдвоем. Для того, кто только-только взялся за заработок на большой дороге, это было слишком. Младшего душил страх и угрызения совести за убитого кучера — он еще не зачерствел, подобно брату, не привык убивать ради звонкой монеты… Лошади вылетели на опушку леса. Впереди расположилась горящая редкими огнями окон деревушка, самым примечательным сооружением в которой был разве что храм Всевышнего. В этом крае подобных хватало — людей привлекали хорошая земля, густые леса и множество рек. А следом за людьми шли и священнослужители Всевышнего.
Старший натянул поводья и, морщась от боли, осмотрел деревню. Сегодняшняя ночь преподносила ему одни только неприятные сюрпризы — их банда больше не существовала, причем, ему собственноручно пришлось прикончить двоих бывших товарищей, позарившихся на общую добычу, на хвосте у них с братом сидели гвардейцы, а чуть ниже лопатки у него кровоточила глубокая рана от удара копьем… Поэтому, деревню, внезапно появившуюся у них на пути, старший воспринимал не иначе, как новую напасть.
— Гха… — сквозь зубы процедил разбойник и покрепче сжал в ладонях поводья.
— Как ты, брат? — обеспокоено спросил подъехавший младший.
— Не очень… — стараясь бороться с накатывающей волнами слабостью, просипел мужчина. Кровь все не останавливалась, угрожая в ближайшие пол часа свести его в могилу, но и времени, чтобы перевязать рану у них не было. Страх перед мечами и копьями гвардейцев гнал вперед.
— Нужно остановиться и перевязать твою рану!
— Ты спятил? Остановимся, и нас разорвут проклятые гончие!
— Лошади скоро падут, как ты тогда думаешь бежать дальше? На своих двух, истекая кровью?! Или на моей спине?! — скрипнув зубами, возразил младший. — Если так, знай — что я скорее потащу тебя, чем золото! Но никак не смогу утащить и то и другое! Поморщившись, старший задумался. На месте брата, ему подобный выбор дался бы много сложнее и не факт, что он выбрал бы так же. Разбойник всегда следовал простой истине, что золото и власть — единственная ценность в этом мире.
