– Двадцать четыре, почти двадцать пять. Я… я вам говорила, что перед университетом два года работала.
– О, так вы уже совсем взрослая… – сказал он с насмешливой улыбкой. – А мне тридцать семь. – Он раздраженно фыркнул. – Полагаю, я достиг возраста, когда следует руководствоваться здравым смыслом.
– Но вы способны… – тихо промолвила Джеки, и он метнул на нее сердитый взгляд.
– Способен на что? Да, вы правы: я вовсе не так хладнокровен, особенно когда гляжу на вас.
– Давайте лучше поговорим о чем-нибудь еще, – предложила Джеки, и он проворчал.
– Придумайте тему! Если вы сможете отвлечься от того, что сейчас занимает и мои и ваши мысли, я буду очень удивлен.
– Почему бы вам не отправить меня обратно – отпустить домой? – спросила она.
Крис долго молчал, прежде чем ответить.
– Нет, это невозможно. Вы еще недостаточно окрепли. Я даже не уверен, что смогу уехать, пока вы будете здесь гостить. Посмотрим, что из этого выйдет. Когда я вручу вас своей матери, то по крайней мере буду уверен, что вы в безопасности.
– Может быть, я ей не понравлюсь, – пробормотала девушка, и он успокаивающе улыбнулся.
– Вы ей понравитесь. Почему бы нет? Ведь вы с ней одной национальности.
– И вы тоже. Вы наполовину такой же, как она.
– Я пошел в отца, – спокойно возразил Крис. – И даже внешне не похож на мать. Я перуанец, а она так и не перестала быть англичанкой.
– А ей не хотелось вернуться на родину?
Крис пожал плечами и повернул голову, взглянув на нее с мимолетной улыбкой.
– В этом я никогда не был уверен. В прошлом я ее спрашивал, и она всегда отвечала одинаково: я люблю твоего отца. – Крис посмотрел вперед, прищурившись от солнца. – Надеюсь, что это так, но, должен признаться, я никогда не мог понять за что. Мой отец – твердый и несгибаемый человек. Женщины – странные существа! Они способны приносить себя в жертву.
Это прозвучало зловеще, и Джеки еще раз убедилась, что ей не хочется встречаться с отцом Криса.
Больше он ничего не сказал. Машина проехала по подъездной аллее, и они оказались у самого фантастического дома, который Джеки когда-либо видела.
В нем не было ничего европейского. Это был южноамериканский дом – белый, сверкающий на солнце, под красной черепичной крышей, с высокими арочными галереями, затеняющими первый этаж. Вьющиеся растения оплетали стены, создавая ощущение радости, прохлады и свежести. Прекрасный, как волшебный сон, и, когда Крис, остановив машину, вопросительно обернулся к девушке, та не удержалась от горячей похвалы.
