Джеки легла спать с недобрыми мыслями. Все они подчинялись Кристоферу Рибейро, и было нестерпимо знать, что она ничего не может сделать. Его власть была абсолютной, а она уже давно знала изречение: «Абсолютная власть развращает абсолютно». Как это верно: если бы это было не так, он бы никогда не осмелился так унизить ее.
Нравится ей или нет, но завтра придется уехать, а дядя Джон печально покачает головой и займется своим делом, а о ней даже и не вспомнит.
На следующее утро, когда дядя и Брайен зашли звать Джеки к завтраку, они нашли ее вполне готовой. На ней было плиссированное кремовое платье в мелкий цветочек. Распущенные волосы струились по спине золотым водопадом. С чуть тронутым косметикой лицом, Джеки выглядела особенно женственной. Как она ни была сердита, ей стало приятно, когда дядя молча уставился на нее, приоткрыв рот.
– Джеки! – воскликнул он наконец. – Что ты делаешь?! Мы выходим, как только появится доктор Санчес, да и вообще – если ты появишься в таком виде, Крис тебя немедленно выгонит!
– Уже выгнал, – спокойно сообщила девушка. – Я столкнулась с ним прошлой ночью, когда вы оба мирно спали.
– Как? Где? – растерянно спросил дядя Джон. – Где тебя носило? Не говоря уже о риске, ты сама напрашивалась на неприятности, давая ему возможность лучше разглядеть тебя!
– О, неприятности меня давно поджидали! – заверила Джеки, сердито глядя на него. – Он не был одурачен ни на минуту. И позволил себе вдоволь поизмываться, прежде чем нанести удар. Меня нисколько не удивило, что он уже видел мою фотографию, – ту, что ты ему показывал, когда был здесь последний раз.
– Да? – очень удивился профессор, задумчиво покачивая головой. – Должно быть, у меня совсем вылетело из головы!
– Ах, брось! – огрызнулась девушка. – Я теперь понимаю, что ничего у тебя из головы не вылетает. И я на тебя очень сердита. Из-за этого я оказалась одурачена, и твой драгоценный сеньор Рибейро популярно объяснил мне, что ты раз в десять жизнеспособнее меня. Если верить ему, ты пойдешь в поход, даже если я буду лежать избитая и ограбленная под чужим забором!
У профессора хватило такта смутиться. Брайен же выглядел совершенно ошеломленным. Ясно, во всем был виноват ее дядя, и она укоризненно посмотрела на него, ожидая объяснений.
– Я должен признать свою вину, – пробормотал он, когда она нахмурилась.
– Зачем ты сделал это? – осведомилась Джеки. – Тебе было приятно видеть мое унижение?
– Что ты, детка, конечно же нет! – запротестовал он. – Но ты такая волевая личность и так твердо решила сделать по-своему! Я знаю, что у тебя были самые лучшие намерения, но ведь тебе не все известно. Это путешествие вовсе не опасно, но физически очень утомительно, и я действительно беспокоился о тебе.
