— Господи, за что ты меня наказываешь? — Ольга вдруг всхлипнула и в бессилии повалилась на диван. Стоило, хоть кому-то пожалеть её, слабость начинала брать власть в свои руки.
Опустившись с ней рядом, Вен положил руку на её плечо
— Не плачь, не всё ещё потеряно.
Через несколько минут Вен вызвал дворцового врача, который, осмотрев Ольгину рану, обработал её и сделал перевязку. Ей принесли кое-какую одежду и уже через час, Ольга выехала за пределы дворца "Прогресс".Оказывается, Ольга была не из тех женщин, что терпят боль без слёз, они текли и текли, а может, это сказалась слабость от потери крови, голода и бессонных ночей.
* * *
Ужасающие истории о тюрьмах Марса настраивали Ольгу на самое худшее. И не зря. Находящиеся под землёй многоэтажные ярусы клеток, в которых содержали заключённых, словно зверей, их вид вызвал у неё чувство ужаса и отвращения. Пока её вели по лабиринту различных переходов, с указателями номеров, с дежурившими на каждом углу охранниками, ей кратко объясняли общее положение для всех заключённых. В голове у Ольги закрепились не сами правила, а условия содержания. Заключённые находятся в своих клетках постоянно. Дверь клетки открывается только в одном случае — окончание срока заключения. Вместо прогулки открываются дополнительные вентиляционные каналы и воздух, чаще всего просто перегоняют из угла в угол, создавая прохладный ветер, одновременно забирая тяжёлый запах. Еда подаётся прямо в клетки. Решётки расположены только с одной стороны, для обзора дежурными. Продвигаясь между клетками, Ольга шарахалась от диких взглядов постояльцев. К её удивлению, дежурный привёл Ольгу в помещение, не имеющее решёток. Ей объяснили, что это камера- изолятор. Завтра утром её переведут в общую камеру, то есть в одну из клеток. Ей дадут постоянный номер, а на запястье наденут идентификационный браслет. "Теперь я понимаю, почему люди здесь сходят с ума, — подумала Ольга, входя в камеру". Её камера оказалась не лучше тех клеток. Здесь, похоже, вообще не вентилировали, вдобавок было довольно таки прохладно. Стены лоснились от влаги, к постели она боялась даже прикоснуться, а не то чтобы лечь. Вечером её неизбежно стало клонить ко сну. Облокотившись на столик и прикрыв глаза, она тяжело вздохнула.
— Клейто! — раздался чей-то голос.
Ольга открыла глаза. У самой двери, весь в серебряном одеянии стоял Аристокл. Она хмыкнула, потирая лоб, ведь шума двери она не слышала. "Наверное, я задремала, — подумала она"
