— Верно мыслишь. Хочешь? — Дэллен перевел взгляд с предложенного куска хлеба на ближайшие, облепленные мухами ряды, и, дернувшись, сказал:
— Спасибо. Я пока не голоден. — И уже тише добавил. — И вряд ли в ближайшие дни вообще жрать захочу.
— Твое дело. — Продолжая с аппетитом уплетать уже четвертый бутерброд, Ювентаний быстро окинул взглядом покореженные вампирские доспехи. Помятый металл красиво преломлял солнечные лучи, но для облачения будущего короля Импара решительно не годился.
Темный даже толком не успел испугаться, как оказался упакованным в новую багрово-черную броню. Забрало с гулким звуком опустилось вниз, скрывая вытянувшееся лицо мага. Дрожащие руки "начинки" со второй попытки сняли шлем, серые глаза шокировано округлились, стоило только взгляду скользнуть по лицевой части рассматриваемой детали доспехов.
— Ч-что это?
— Физиономия одного демона. Забавно смотрится. — Дэллен еще раз посмотрел на жуткую харю, которую он теперь был вынужден использовать в качестве шлема, и решил согласиться. Пока ему самому такое лицо не наколдовали для дополнительной защиты. — Налюбовался? — Темный судорожно дернулся, и поспешно убрал клыкастую морду за спину. — Тогда выступаем.
— А ка… — Договорить Дэллен не успел, взметнувший светлые волосы Ювентания ветер забил глаза и рот пылью, воздух вокруг тонкой фигуры задрожал, потемнел, а потом, вспыхнув, образовал еле видную арку, заполненную туманом. Дальше Темный и вовсе ничего рассмотреть не успел, потому что от того количества магии, что излучал лениво зевавший юнец, сознание поплыло и, позорно съежившись, потерялось среди вихрей силы. Последнее, что все-таки успел заметить Дэллен, были осыпающиеся мелким песком обломки города и разломленная пополам старая монетка. Защитный амулет Града. Реликвия, обеспечивавшая само существование и защиту одного из самых сильных городов Импара.
— Дэллен, хватит прикидываться трупом. Солдат у нас уже достаточно. — Из-под шлема донеслось отчаянное бульканье. Ювентаний довольно улыбнулся и убрал кувшин с остатками ледяной воды.
Темный пару раз дернулся, отплевался от водички и принял сидячее положение. На душе у него было муторно и отвратно, намокшие волосы противно липли к шее, сырая ткань полноценно передавала весь холод доспехов, а вода, не желавшая покидать внезапно обретенный резервуар, раздражающе хлюпала в районе поясницы. В общем, жизнь не радовала.
С трудом заставив гудящее вместилище мозга адекватно воспринимать обстановку, Дэллен с легким удивлением осознал себя сидящим на шикарном и явно дорогущем ковре. Смутно знакомом.
