— Обязательно приду, — Мира улыбнулась. — Счастливо.
Солнце уже клонилось к закату, края облаков окрасились в жемчужно-розовый цвет. Мира поднялась на песчаный холм, поросший молодыми соснами, и перед ней как-то внезапно открылся залив, стелющийся ярко-синим полотном почти до самого горизонта. Только виднеющаяся вдали полоска берега, подернутая голубоватой дымкой, говорила, что это все же не море, как показалось Мире с первого взгляда. Песчаный берег изгибался влево острым полумесяцем, а справа резко обрывался у небольшой дубовой рощицы, чудом отвоевавшей себе клочок земли у стройных соседок-сосен.
Скинув босоножки, Мира ступила на прохладный песок, заструившийся под ее ногами вниз по холму. Вода в заливе была того же синего цвета, что и небо над ним. Мира медленно подошла к кромке воды, наблюдая, как маленькие волны лижут песок, одна за другой, будто стремясь догнать друг друга. Иногда одна из волн была выше остальных, и пока она катилась к берегу, сквозь нее можно было разглядеть разноцветные камешки на прибрежном дне, а затем она падала, пенясь и тихонько грохоча, и поверхность воды вновь покрывалась рябью и солнечными бликами.
Мира неторопливо побрела по песку, глядя на волны и улыбаясь сама не зная чему. Вскоре песок под ее ногами сменился мелкой каменной крошкой, мелководье запестрело валунами, о которые с легким плеском разбивались волны. Солнце почти опустилось за горизонт, оставив на водной глади сверкающую дорожку. Неровная полоса камней, уходящая в море, купалась в последних мягких лучах, и на берегу рядом с ней Мира вдруг увидела человеческую фигуру. Человек стоял спиной к ней и смотрел на залив, не шевелясь, словно один из безжизненных камней вдруг обрел причудливую форму и навечно застыл у кромки волн.
Прощальный луч света вспыхнул над водой, и Мира закрыла ладонью глаза. Когда она опустила руку, на берегу никого не было.
Утром, помня о данном Клавдии Матвеевне обещании, Мира направилась в то же кафе, и еще издали заметила за крайним столиком свою новую знакомую. Взяв чашку кофе и сэндвич, она подошла к ней.
— Разрешите? — она с легко улыбкой поставила на стол чашку и отодвинула пластмассовый стул. — Доброе утро, Клавдия Матвеевна.
— Мира, голубушка, — старушка просияла и отложила в сторону тоненькую книжку в бумажном переплете. — Как спалось?
— Прекрасно, — Мира осторожно попробовала кофе и решила, что он слишком горяч. — Здесь так тихо. Я уже привыкла к тому, что даже ночью слышен шум машин. А здесь… тишина.
