Мысли Миры непроизвольно вернулись к увиденному во сне. Раньше у нее была привычка детально описывать свои сны в дневнике, а потом анализировать их. Но дневник она забросила. Странно, только вчера она об этом вспоминала. Но в принципе, ничего странного нет. И сон вполне обычный. Время навеяно прогулкой по Петербургу… ну да, и дом был тем же самым, что она видела вчера. Алекс… и это тоже объяснимо, он ей нравится. Очень нравится. Вот только ведет он себя как-то странно, словно… Мира нахмурилась. Пришедшее ей в голову сравнение было диким, но очень подходящим. Он вел себя так, будто знал ее много лет. Эта мысль вселила в Миру неясную тревогу и она непроизвольно поежилась. Это ведь ни о чем не говорит. Может, он со всеми себя так ведет. Или специально хочет заинтриговать ее.
Солнце уже поднялось, но за холмом его не было видно. Что красивее, подумала Мира, когда солнце встает из-за моря или когда садится за него? Рассвет и закат — две противоположности. Рассвет — чистый, свежий, с приглушенными оттенками. Закат — яркий, страстный, предвещающий темноту. Мира больше любила закаты. Ничего личного. Просто любила.
Она рассеянно нагнулась, подняла бело-оранжевый камешек. Интересно, здесь есть янтарь? Наверное, нет. А хотелось бы найти.
Где-то над верхушками сосен закричала чайка. Подняв голову, Мира проводила ее взглядом. Белая птица скрылась за дубовой рощицей, и Мира уже опустила голову, но вдруг ее взор зацепился за белое пятно в глубине рощи. Она прищурилась, пытаясь разглядеть его. Раньше она ничего там не замечала.
Повинуясь скорее инстинкту, нежели рассудку, Мира пошла к роще, непроизвольно ускоряя шаг. По мере того, как она приближалась, белое пятно за деревьями становилось все четче, принимало определенную форму, и уже через несколько минут Мира поняла, что посреди рощи скрывается довольно большой дом.
Войдя в тень первых деревьев, Мира остановилась, неожиданно заробев. Большой дом с обветшалыми, увитыми плющом стенами застыл в глубине рощи, и вокруг него замерло само время. Белые колонны по обе стороны лестницы почернели у земли, подернулись сеткой трещин. На крыше зеленел какой-то куст, бог знает каким образом пустивший там корни. Окна были наглухо забиты досками, кое-где сквозь просветы виднелись фрагменты узорной решетки.
Оглядевшись, Мира поняла, что дом давным-давно заброшен, и даже сторожа здесь нет. Сперва она хотела уйти, потому что дом наверняка кому-то принадлежал, пусть даже и исключительно официально, но что-то — она решила, что это любопытство — неудержимо влекло ее к приоткрытым перекосившимся дверям — большим, тяжелым. Даже странно, что эти двери до сих пор не снял какой-нибудь вор. Она подошла к дому, не в силах оторвать от него взгляда. Величественный и элегантный, когда-то он сиял роскошью, а теперь одряхлел и постепенно начинал умирать. Но былое величие не покинуло каменные стены, и дом напомнил Мире умирающего короля, старого, но еще облеченного властью и почетом.
