По приказу майора Северского выяснять положение дел на батарее отправился парторг артполка Б. В. Изюмский, в прошлом школьный учитель из Ростова. На позициях батареи к приходу Изюмского оставалось целым одно-единственное орудие, а возле орудия - единственный способный вести огонь легко раненный боец.
Изюмский не смог наладить рацию, да и времени не было: на орудие шел танк. Парторг побежал за снарядом и выполнял обязанности подносчика до той самой минуты, пока вражеский снаряд не разорвался рядом с орудием. Осколками боец-наводчик был убит, а Изюмский тяжело ранен.
Возможно, читателю будет интересно узнать, что Б. В. Изюмский, отважно сражавшийся днем 29 августа 1942 года с танками гитлеровцев, и писатель Борис Изюмский, автор вышедших после войны широко известных книг "Алые погоны", "Полковник Ковалев", "Плавенские редуты", "Небо остается", - одно и то же лицо.
* * *
Темнело... Решила пробираться к землянкам КП: если появятся фашистские автоматчики, что я смогу одна?
Поблизости тянулась неглубокая ложбинка. Она вела, загибаясь, до самого КП. Выскочила из щели, метнулась туда. Щелкнуло несколько пуль. Мимо!
Ложбинкой ползла долго. Раненых на КП не было, но в щели рядом с блиндажом Колобутина лежало прикрытое плащ-палаткой тело начальника штаба артиллерии дивизии майора Крупина. Сказали, что осколком... Сидя в этой щели, я слышала, как радист упорно вызывает штаб армии. Слышала и прозвучавшую в его возгласе "Ответили!" радость.
Командующий 64-й армией генерал-майор М. С. Шумилов приказал полковнику Колобутину начать немедленный отход за реку Червленую, в район деревни Ивановка. Приказ командарма тотчас стали передавать в полки по рациям. Послали и связных. А находившихся на КП работников штаба, пробившихся к нам разведчиков, саперов и бойцов комендантской роты командир дивизии приказал построить вблизи своего блиндажа, возле неглубокого ровика.
Подали команду выбросить все лишнее, оставить при себе только документы, оружие и запас патронов. И вот мы стоим в полной тьме, раздвигаемой вспышками редких вражеских ракет, и, пока брезжит белесый, выморочный свет, я вижу, как летит в ровик содержимое вещевых мешков, противогазные сумки, скатки...
Свой вещевой мешок я давно потеряла, остается закинуть в ровик сумку с противогазом. Остаюсь с наганом и туго набитой индивидуальными перевязочными пакетами санитарной сумкой. Пакеты взяла у погибших: мертвым они не нужны, а живым понадобятся. Комсомольский билет, удостоверение личности, книжка денежно-вещевого довольствия, фотокарточка сына - все на месте. Накидываю на плечи плащ-палатку, натягиваю поглубже каску. Готова!
