] и потому не сочувствовал поставлению Флавиана в патриархи. Желая возвести на Флавиана какое-нибудь обвинение, Хрисафий потребовал от него, чтобы он поднес императору какой-либо дар «на благословение», как новопоставленный святитель. Флавиан, приказав изготовить несколько хлебов из чистой муки, отправил их во дворец; но Хрисафий не принял их, говоря, что «на благословение» патриарх должен прислать не хлебы, а золото. Патриарх через посланных ответил: «Хрисафий хорошо знает, что церковное золото и серебро — Божие, и никому не может быть отдано, кроме разве нищих».
Этим он еще более вооружил против себя Хрисафия, который стал изыскивать способ погубить патриарха, но, видя, что блаженная Пульхерия по благочестию своему сильно держит сторону патриарха, которому поэтому трудно было причинить какое-либо зло, он стал строить новые козни и против нее: он начал сеять раздор между ней и царицею Евдокией, всякими способами стараясь нарушить их взаимную любовь.
Между тем произошло следующее событие. У императора Феодосия был обычай подписывать бумаги, не читая, что в них написано. Пульхерия, по своей всегдашней заботе о нем, пожелала исправить его и от этого недостатка:
заготовивши грамоту от лица императора, в которой говорилось, что император, по просьбе Пульхерии, отдает ей в рабство свою жену и объявляет, что с этого времени он уже не имеет над Евдокиею никакой власти, — поднесла эту грамоту Феодосию для подписи. Тот, по своему обычаю не прочитав грамоты и не зная, что в ней написано, приложил к ней свою руку. Пульхерия, взявши грамоту, пригласила к себе во дворец императрицу Евдокию и приятной беседой и почтительным обхождением задерживала ее у себя долгое время, а когда император прислал за супругою, не пустила ее; вторичному посланному Пульхерия с улыбкой отвечала:
— Пусть император знает, что он уже не имеет власти над своей супругой, ибо он отдал мне ее в рабство и подтвердил это своим императорским указом.
После того она сама отправилась к брату и сказала ему:
— Смотри, как дурно поступаешь ты, когда подписываешь бумаги, не читая их, —
и показала ему тот указ.
Такой своей находчивостью она заставила императора быть с того времени осмотрительнее — рассматривать и читать бумаги, которые ему приходилось подписывать.
Узнав об этом, лукавый Хрисафий явился к императрице Евдокии и сказал ей:
— Смотри, что делает с тобой Пульхерия, как она унижает тебя: хочет иметь тебя своей рабой; долго ли ты будешь терпеть от нее? Разве ты не такая же царица, как и она? Разве ты не ближе всех к царю, будучи с ним единым телом?
