Случилось так, что две немецкие танковые дивизии, жизненно необходимые для быстрых и успешных операций на Украине, к 22 июня еще не вернулись из Греции. Более того, большая часть из пяти танковых дивизий, уже возвратившихся в Польшу и Румынию, нуждалась в отдыхе и ремонте до начала следующей операции. 4-й воздушный флот люфтваффе, составлявший примерно треть всех военно-воздушных сил, предназначенных для операции «Барбаросса», оказался чрезвычайно дорогостоящим, и его возвращение в Румынию сильно задержалось.
Таким образом, реальностью стала не только отсрочка «Барбароссы», но и некоторое ослабление южного крыла «Барбароссы», пусть и не очень серьезное из-за побочных последствий масштабных операций Гитлера на Балканах. Таким образом, и Гитлеру, и Уинстону Черчиллю представилась возможность, когда операция «Барбаросса» не достигла своих целей в конце 1941 года, утверждать, что ненужные военные кампании на Балканах спасли Москву. После всех событий, однако, Черчиллю потребуются некоторые объяснения ex post facto, чтобы отчитаться о своей катастрофической интервенции в Греции. А после того как операция «Барбаросса» пошла не так, как планировалось, Гитлер очень кстати обнаружил, что, если бы не «идиотская кампания» Муссолини в Греции, он бы непременно уничтожил Красную армию, пока это еще было возможно, коротким летом и осенью 1941 года.
Подобные объяснения, несомненно, утешают тех, кто их использует. Однако на профессиональных военных историков они производят слабое впечатление. Так, например, Гитлер потерял достаточно много более ценного времени в июле, августе и сентябре 1941 года в ходе своих бесконечных споров с армейским Генеральным штабом относительно направления главного удара. По существу, именно политические мотивы Гитлера и Черчилля, подтолкнувшие их к проведению «тангенциальных» операций на Балканах, ответственны за последующие военные трудности. Правда, так же бесполезно обычно бывает ожидать от государственных деятелей отказа от политики, как и полагать, что их военные критики примут, увы, крайне неудачные соображения престижа.
На последнем этапе перед началом операции «Барбаросса» немцы завершали подготовку. 20 апреля бывший прибалтийский немец и ярый сторонник программы немецких аннексий на востоке Альфред Розенберг получил сомнительное назначение руководителем оккупационных органов на востоке. В документе, составленном в эти счастливые весенние месяцы, Розенберг наметил программу жесткой германизации обещающих в расовом отношении районов Советского Союза и полуголодного существования остальных, предусматривая полный вывоз продовольственных излишков с Украины в рейх. Сам Гитлер давно понимал двойственное отношение Розенберга к России, и это была одна из причин, по которым он не воспринимал Розенберга всерьез. Так, например, перед войной он как-то заметил Герману Раушнингу, что Розенберг настроен против русских только потому, что они не позволили ему быть русским.
