— Это возможно, — согласился Хельстром. — Но с чего бы ей желать покинуть Улей? Я думаю, твое объяснение поверхностно.
Салдо, казалось, смутился, выслушав этот упрек. На секунду он замолчал.
— Нильс, я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Я и сам до конца не понимаю, но поведение Фэнси не так просто, как тебе кажется.
Салдо вопросительно смотрел на Хельстрома, словно искал на его лице ключ к пониманию. Что может быть известно лидеру, чего не знали остальные? Хельстром — потомок колонистов самого первого, настоящего Улья. Может, он получил особые наставления из таинственного источника мудрости — о том, что делать в кризисных ситуациях?
Салдо отвлекся, взглянув влево: чашки с бульоном двигались по конвейеру, когда кто-нибудь брал самую крайнюю в ряду. Работники вокруг них питались, не обращая внимания на двух руководителей. Это было так естественно — не обращать особого внимания. Химические выделения указывали им, принадлежат ли новые посетители Улью. Попади сюда чужак без сопровождения, незваный посетитель, не сумевший надежно скрыть свои непривычные химические выделения, он тут же будет отправлен в чан безголосыми работниками, которые инстинктивно удалят опасную массу протеина. Сейчас поведение работников казалось совершенно нормальным, но Салдо в этот момент впервые ощутил то же чувство, что и Хельстром раньше: Улей ранен, и рана глубокая. В движениях можно было заметить скованность, в походке стала заметна воинственность.
— Какие-то неприятности? — с заинтересованностью спросил Салдо.
«Как же сообразителен этот молодой человек!» — с гордостью подумал Хельстром.
— Возможно, — ответил он. Хельстром повернулся и сделал знак Салдо следовать за собой. Они направились в коридор, свернули в ближайший боковой проход и пошли прямо. Быстро добрались до комнаты Хельстрома. Войдя в нее, Нильс указал Салдо на стул, сам же устроился на кровати. «Ах, как же я устал!» — подумал он.
Салдо послушно присел и осмотрелся вокруг. Он и раньше бывал в этой комнате, но при нынешних обстоятельствах жилье выглядело несколько необычным. Странность эта беспокоила Салдо, но он никак не мог определить, в чем именно она состоит. Наконец он осознал, что особенность заключается в приглушенном шуме, доносившемся из технического туннеля за задней стеной комнаты. И еще в воздухе ощущались слабые запахи тревоги. Возможно, именно поэтому Хельстром и отказался переехать в лучшую комнату. Здесь фокусировались все кризисные потоки.
