— Ты одинок.
Ксант фыркнул, пожимая плечами:
— Это одно и то же. Я ни от кого не завишу и никому не обязан. Я могу делать, что захочу. Идти, куда хочу. Или не идти — если не хочется. Я — свободен.
Они снова стояли на разных берегах. И опять шумела вода. Но теперь он отчетливо слышал каждое произносимое слово. И уже успел понять, что вовсе не рад этому.
— Ты пленник. Пленник своего одиночества. Своей… свободы. Если хочешь называть это так.
Странно, но теперь, когда она почти не извинялась, слова ее почему-то злили его куда больше, чем раньше. Вот и сейчас он за какую-то пару вдохов дошел чуть ли не до бешенства — так хотелось доказать этой дуре всю очевидную глупость ее суждений.
— Да что ты вообще можешь знать о свободе?! Ты ее хоть раз в глаза-то видела? Нюхала ее? Тоже мне великая специалистка выискалась! Ты сама никогда не была свободной, что ты можешь понимать? Не одна свора — так другая. Не один хозяин — так другой. Ты всегда на поводке. Дернули — и ты побежала! Каждый из вас. Всегда. Ты ведь даже сейчас не можешь не уйти, потому что с той стороны вас сильнее дернули!
Вы оба уйдете…
Они качают головой синхронно, такие одинаковые. Но отвечает опять она:
— Я иду именно потому, что могу и не идти. Точно так же, как мы шли с тобой. Мы сами решаем это, понимаешь? Это добровольный выбор. Мой. Наш. А вот можешь ли ты пойти гулять не один, а в компании? Вдвоем, втроем, с кем-то из тех, кто тебе нравится, если они, конечно, есть. Молчишь?
— Я — кот! — фыркнул он резко. — Мне не нужна свора! Я гуляю сам по себе!
Может быть, излишне резко. Но ее слова неожиданно сильно задели — так, словно была она в чем-то права. Бред, конечно! Любому ясно, что прав именно он! Не может быть не прав! Захотелось оборвать глупые речи, и немедленно, — вот и вырвалось. А получилось только хуже — она говорила искренне, пусть даже и заблуждаясь, а он ответил не своими словами. Цитатой из инструкции. Глупой и напыщенной до отвращения.
Она могла рассмеяться — и была бы права. Но она не стала. Вместо этого вскинула руки над головой. И он внезапно понял, что это не руки, а крылья. Большие черно-желтые крылья. Так вот как она собирается добраться до орбитожителей! Значит, нет никакой Лестницы, есть только крылья, и они с самого начала это знали, и только Ксант как последний дурак…
С почти незаметной задержкой вскинул руки-крылья и Вит. Его крылья отливали рыбьей чешуей. Словно плащ жениха. Наверное, из него и сделаны. Теперь понятно, что они прятали в мешках и почему так ими дорожили, ни разу за всю дорогу даже понести не дали.
