Или другой случай. Сержант был у нас, Боженков. Патрулировал поезд. Идет с нарядом по вагонам, проверяет, смотрит. Ночь.
Один пограничник заметил, что какая-то тень метнулась из вагона прямо в кусты. Он подал сигнал. И этот самый Боженков — тоже отличный спортсмен — прямо с автоматом, не раздумывая, на полном ходу поезда прыгнул в кусты за нарушителем. И не только прыгнул, да так, что цел и невредим остался, и не только обнаружил этого нарушителя, но еще и догнал его и задержал.
Да я таких случаев могу вам рассказать... И капитан на память перелистал перед Александром книгу боевой истории части.
— Ну расскажите мне, Павел Матвеевич, как у вас пограничники занимаются спортом, что вы конкретно делаете, чтобы спорт помогал службе, — попросил Александр, когда они вернулись на заставу (внутренне злясь на себя за то, как казенно и штампованно прозвучал его вопрос).
— Пожалуйста, — ответил капитан. Он явно радовался случаю рассказать о делах заставы свежему человеку, для которого все здесь ново и интересно. — Вот, например, езда на лыжах за всадниками. Я так рассудил: надо, чтобы каждый пограничник умел отлично ездить верхом и чтобы каждый умел отлично ходить на лыжах. В случае тревоги верховой, естественно, будет иметь преимущество в скорости перед лыжником. А число лошадей на заставе ограниченно. Так вот, нельзя ли сделать так, чтобы лыжник двигался почти со скоростью верхового? Можно, если обучить солдат бежать на лыжах за всадниками. Тогда к нужному месту будет с максимальной скоростью прибывать вдвое больше бойцов: один — верхом, другой, лыжник, — на буксире.
Ну, а потом уж начались всякие усовершенствования: распланировали так, чтобы пара была всегда одинаковой, — они уже знали все особенности друг друга, да и конь привык; чтобы двое лыжников за одним верховым и т. д.
Да что говорить! Для пограничника спорт — элемент службы. Просто невозможно представить себе солдата пограничных войск, который бы не был хорошим и притом разносторонним спортсменом. Вы же сами видите — буквально каждый имеет спортивный разряд.
Капитан рассказывал долго. Александр не переставал внутренне удивляться. Для него как бы открылась в спорте какая-то новая сторона. Он, конечно, понимал прикладную ценность спорта. Но впервые он видел конкретно, зримо, как данный, совершенно определенный, вид спорта служит совершенно определенному делу.
В погранотряде устраивались соревнования, здесь были высококвалифицированные разрядники, даже два мастера, но спорт «в чистом виде» как-то не воспринимался. Он все время рассматривался в его применении к службе. А однажды Александр столкнулся с таким фактом, который заставил его надолго задуматься.
