Бывают страхи от малодушия, трусости. Трусость можно, к сожалению, и привить. Если, скажем, ребенку каждые пять минут говорить примерно следующее: «не трогай», «не залезай», «не подходи» и т. п.
Психологи выделяют, так называемые, родительские страхи, которые «перекочевывают» от родителей к детям. Это, например, боязнь высоты, мышей, собак, тараканов и многое другое. Перечень этот можно продолжать и продолжать. Так вот эти устойчивые страхи впоследствии нередко можно обнаружить и у детей.
Различают страх ситуативный, который возникает в момент угрозы, опасности, и личностный, возникновение которого связывают с особенностями характера.
Фобический синдром может встречаться при многих психических и соматических заболеваниях. Говоря о последних, следует понимать, что это скорее реакция личности на тот или иной недуг. К примеру, мне приходилось наблюдать, как некоторые больные реагировали на термин «инфаркт». Это слово, как бомба, поражало психику многих пациентов кардиологической клиники, устойчиво лишало душевного мира. К сожалению, по-христиански болеть умеют далеко не все. Адекватная, мужественная реакция на недуги встречается редко, гораздо чаще у людей в таких ситуациях возникают невротические реакции.
Так, профессор В. П. Зайцев выделяет пять типов подобных реакций на инфаркт миокарда, среди них выделяется и, так называемая, кардиофобическая реакция: больные боятся «за сердце», испытывают страх перед повторным инфарктом миокарда и внезапной смертью; они чрезмерно осторожны, особенно при попытках расширения режима физической активности; усиление страха сопровождается дрожью в теле, слабостью, побледнением кожи, сердцебиением.
***
Мне вспоминается пациент, который испытывал выраженный страх смерти после перенесенного инфаркта миокарда. Усилия врачей увенчались успехом. С Божией помощью наш больной поправился, сердце окрепло, но его не отпускал этот мучительный страх. Особенно он усиливался в общественном транспорте, в любом замкнутом пространстве. Мой пациент был верующим человеком и, поэтому, мне легко было откровенно беседовать с ним. Я, припоминаю, спросил его, может ли с ним что-либо случиться без соизволения или попущения Божия. На что он с уверенностью ответил: «Нет». «А в таком случае, – продолжал я, – неужели Вы полагаете, что Ваша смерть может стать нелепой случайностью?» И на этот вопрос мой пациент произнес утвердительное «нет». «Ну так и снимите с себя эту ношу и перестаньте бояться!» – примерно так я ему посоветовал.
