— Ох, балдёж! — промямлил он с набитым ртом. — Ну, хоть кормёжка здесь хоть куда!
Томасу теперь хотелось вплотную заняться едой, не отвлекаясь на разговоры с Чаком, а тот как чувствовал — помалкивал. Ну и хорошо: несмотря на всё то удивительное и непонятное, что случилось с Томасом со времени провала в памяти, на него снова снизошёл покой. Живот туго набит, запасы энергии восполнены. Его переполняла благодарность за недолгие моменты тишины, и он решил, что отныне прекращает ныть и начинает действовать в соответствии с обстоятельствами.
Покончив с едой, Томас откинулся на стуле:
— Так что, Чак, — вытирая губы салфеткой, спросил он, — что мне надо сделать, чтобы стать Бегуном?
— О, только не это! Опять завёл свою шарманку! — Чак оторвался от тарелки, с которой подбирал крошки. Он громко, низко рыгнул — Томас даже вздрогнул.
— Алби сказал, что скоро я начну проходить испытания у различных Стражей. Значит, и у Бегунов тоже? — Томас терпеливо ждал, что на этот раз Чак никуда не денется — выдаст ему более-менее конкретную информацию.
Чак драматически закатил глаза, давая понять, насколько глупой считает идею Томаса стать Бегуном.
— Через несколько часов они вернутся. Вот и спросил бы сам.
Томас не обратил внимания на явственно звучащий в голосе Чака сарказм и продолжал гнуть своё:
— Что они делают, когда возвращаются домой по вечерам? Что там, в том бетонном бункере?
— Там карты. Они сразу направляются туда, пока ещё ничего не забыли.
Карты? Томас был озадачен.
— Но если они пытаются сделать карту, то почему бы им не взять с собой бумагу и чертить, пока они в Лабиринте?
Хм, карты... Из всего того, что ему довелось услышать в последнее время, это заинтриговало его больше всего. Впервые он наткнулся на что-то, имеющее отношение к возможному решению головоломки.
— Конечно, они так и делают, просто там много всего такого, о чём им надо поговорить, ну, там, обсудить, проанализировать и прочий плюк в этом роде. К тому же... — мальчик вновь закатил глаза, — они в основном почти всё время бегут, а не занимаются рисованием. Поэтому их так и называют — Бегуны.
Томас задумался о картах и Бегунах. Неужели Лабиринт настолько огромен, что даже после двух лет исследований они не смогли найти выхода из него? Не укладывается в голове. Но потом он припомнил слова Алби о том, что стены всё время движутся... Может ли так быть, что они все приговорены жить здесь до самой смерти?
Приговорены. Какое страшное слово. Он почувствовал, что искорка надежды, блеснувшая в нём после сытной еды, прошипев, погасла.
