— Почему не можем, Томми? Она, чёрт возьми, призналась сама!
Томас обернулся к Терезе и побледнел, увидев бездонную печаль в её глазах. Взгляд этих синих глаз пронзил ему сердце.
— Скажи спасибо, что вместе с ней не отправляешься, — сказал Алби, на прощание одаривая их злым взором. Ещё никогда в жизни Томас не испытывал такого яростного желания врезать кое-кому по морде.
Билли и Джексон подошли к Терезе и, подхватив её под руки с двух сторон, повели прочь.
Но прежде чем конвоиры и их подопечная вступили под кроны деревьев, Ньют притормозил их.
— Оставайтесь при ней. И чтобы ни случилось, с её головы ни один волос не должен упасть. Ответите головой.
Оба Таскуна кивнули и продолжили свой путь, уводя Терезу. Томас ощущал вполне физическую боль, видя, как спокойно и не сопротивляясь она шла в тюрьму. Он не мог поверить, насколько его огорчило то, что больше он не сможет с нею говорить. «Да что это я! — подумал он. — Мы же только что познакомились, я совсем её не знаю!» Но понимал, что пытается обмануть самого себя: он уже чувствовал такую духовную близость с девушкой, какая могла прийти только из их совместного прошлого — ещё до потери памяти и жизни в Приюте.
«Навести меня», — раздалось в его голове.
Он не умел вести мысленный разговор, но сделал попытку:
«Навещу. Там ты, по крайней мере, будешь в безопасности».
Она не ответила.
«Тереза?»
Тишина.
Следующие тридцать минут можно охарактеризовать как взрыв массового замешательства.
Хотя никакой осязаемой перемены в освещении не произошло с той самой минуты, как этим утром пропали солнце и голубое небо, всем казалось, что над Приютом сгустилась тьма. Ньют и Алби созвали Стражей, раздали всем задания и наказали в течение часа собрать все группы приютелей в Берлоге. Томас же в это время мучился, оказавшись простым зрителем; впрочем, он и сам не был уверен, как и чем может помочь.
Строители — их Страж, Гэлли, был по-прежнему в бегах — получили задание забаррикадировать все открытые Двери; они повиновались, хотя Томасу было ясно, что всё это без толку: ни времени, ни подходящих материалов у них не было. Похоже, Стражи решили попросту хоть чем-то занять людей, лишь бы оттянуть неизбежный приступ паники. Томас вместе со Строителями подбирал весь бесхозный хлам, попадающийся на пути, оттаскивал его к Дверям и складывал в кучи, загромождающие проходы в Лабиринт, по мере возможности стараясь как-то скреплять между собой предметы, составляющие баррикаду. Выглядели эти жалкие загородки безобразно, и уж конечно, никакой серьёзной преграды для гриверов они собой не представляли. Томасом всё больше и больше овладевало отчаяние.
