Тупиков состоял из квадратиков. Квадратики были разноцветными, если поворачивать их и располагать соответственно цвету, то из Тупикова получался кубик Рубика. Но сам Тупиков предпочитал походить на квадратообразную постукивающую массу и передвигался дробью. Иногда отдельные составляющие выпадали из него, осыпались на асфальт на радость пробегавшим мимо детям. Дети подбирали квадратики и делали из них маленькие кубики, а из кубиков мастерили башенки, замки и города. Тупиков не сердился. Он вздыхал, сетовал на весеннюю линьку и отращивал новые квадратики, которые получались почти как старые, только цветом поярче.
Жена Тупикова состояла сплошь из блестящих шариков. То есть какие-то части тела являли собой отдельные крупные шары, а какие-то состояли из множества мелких, при ходьбе они шуршали друг о друга. Когда жена Тупикова передвигалась в пространстве, получалось очень красиво. Она плыла, шурша шариками. Шуршание было похоже на тихую песню. Мужчины, завидев издали жену Тупикова, замолкали, чтобы разобрать слова у той песни. От нахлынувших чувств они буквально прирастали к земле и теряли способность двигаться, провожая жену Тупикова мечтательными взглядами. А если рядом дробью передвигался ее супруг, то посылали ему вслед взгляды завистливые. Взгляды стукались о квадратообразную спину и со свистом съезжали на пол. И получалась такая цвето-звуковая картинка. Жена Тупикова – блестящая и шуршит, он – такой весь пестренький и постукивает дробью. А за спиной вечно что-то свистит.
Дети Тупиковых состояли из множества крохотных конусов и пирамидок. Они были похожи на ежиков или глубоководную бомбу. И все время взрывались то ревом, то хохотом. Во всем виноват переходный возраст. Детей у Тупиковых было двое, мальчик и девочка. Два таких глубоководных тинэйджера. Когда семейство выходными шествовало по улице, получалось так: Жена Тупикова – блестящая и шуршит тихую песню. Сам Тупиков – пестрый, квадратообразный, постукивает и с вечным свистом за спиной, и два бомбообразных ежика, взрывающихся то вместе, то попеременно.
Все смотрели на них, завидовали, и даже уважали, правда, с легким испугом.
Старушки на скамеечке во дворе при появлении четы Тупиковых широко улыбались вставными челюстями, напоминая неваляшек. Потом, когда семейство удалялось, из неваляшек старушки превращались в змей. Змеи перешикивались, обзывая Тупикова картиной Малевича, а его жену – секс-бомбой. Но это была неправда, потому что на бомбу больше походили дети Тупиковых, только не на секс, а на обычную, глубоководную. Еще старушки созывали из самих себя консилиум и пытались определить, не беременна ли жена Тупикова, а если беременна, то какие в этот раз получатся детки: квадратно-круглые или пирамидковые. Спорили долго, шипели, норовя укусить друг друга. А, когда все-таки кусали, то оставляли друг в друге челюсти. Старенькие они были и слабенькие, и сил вытащить челюсти из соседки у них не было. Вечером спешили домой, вполне удовлетворенные, шамкая беззубыми ртами:
