Держа пистолет в руке, сержант пополз вдоль канавы.
* * *
Эрл отскочил назад и укрылся за багажником автомобиля. Оказалось, что движение было очень верным, так как в ту же секунду двое автоматчиков снова открыли огонь, пытаясь прижать его к земле там, откуда он только что убрался, — возле переднего крыла. Тем временем третий выскочил из укрытия и кинулся вперед. Он веером палил вокруг себя, держа автомат у бедра, словно морской пехотинец из кинофильма, и, несомненно, считал, что надежно прикрыт огнем двоих своих товарищей.
Он бежал быстро и решительно, неумолимо приближаясь и шаря вокруг глазами в поисках цели. Эрл подумал, что это храбрый человек, и еще раз произнес про себя эти слова, когда приподнялся над задним крылом автомобиля, навел мушку «супера» точно на его горло, учитывая, что на расстоянии в пятьдесят ярдов эта чертовски быстрая маленькая пуля снизится всего лишь на один-два дюйма, и нажал на спусковой крючок. Оружие резко дернулось у него в руке, одновременно с выстрелом выбросив стреляную гильзу направо, но Эрл, у которого кровь вскипела от горячки боя и все чувства были напряжены, даже не заметил этого. А то, что он заметил сквозь повисшие над дорогой пыль и пороховой дым, прежде чем броситься на землю, спасаясь от свинцового шквала, его вполне удовлетворило: смельчак, пораженный пулей, споткнулся, как пьяный, и большой автомат вывалился из его рук, которые только что были такими сильными. Одну руку он вскинул ко рту, откуда сразу же хлынула струя крови, как это всегда бывает при ранении в легкие; возможно, ему удалось разок проглотить слюну, но к тому времени он уже упал на колени, а еще секунду спустя, забыв о всяком достоинстве, мешком рухнул в дорожную пыль. Его «томми» валялся в двух шагах.
* * *
Спешнев уже почти добежал до места, но все еще не видел почти ничего. С этими делами никогда не бывает ясности. Впереди висело густое облако пыли, стоял страшный шум, и охватить всю картину взглядом, чтобы понять, что там происходит, было совершенно невозможно. Один человек валялся жалкой кучей тряпья посреди дороги в луже крови, казавшейся невероятно яркой в мире выгоревших красок. Автомобиль, наполовину торчавший из кювета, походил на погружающийся в море «Титаник». Даже издали было видно, что он ужасно изрешечен пулями; из многократно пробитого бензобака вытек бензин, и от малейшей искры в небо неизбежно взметнулся бы огненный столб.
Но вот никого из живых видно не было. Спешнев подоспел во время одного из тех странных моментов затишья, которые обязательно случаются в каждой перестрелке. Никто не представлял себе, что делать дальше, все участники столкновения утратили связь со своими соратниками, крови пролилось уже много, и во все умы исподволь закрадывался пугающий вопрос: «Скоро ли все это закончится?» А за ним следовал другой: «А что, если я умру здесь?» Молитвы и проклятия бывают разные, но суть их всегда одна и та же и результаты одни и те же. Удаче безразлично, кому помочь, храбрецу или трусу, однако толковый и умелый парень при капельке везения имеет больше шансов выжить.
