— Да, помню, помню, — снова захохотал доктор. — Вам нужна легальность. Но… если вы выполните свои условия, я исполню свое. Документы у вас будут… Как вам Германия?
— Замечательная страна! Но лучше будет Швеция, еще лучше — Штаты или Канада.
— Э-э, плутишка! Так вы не любите Адольфа Гитлера!
— Не люблю, — честно признался Ратников. — Я уж, извините, достаточно нажился при Сталине, чтобы менять одного диктатора на другого.
— Эк как вас понесло! Германия все же европейская страна, а не дикая Россия… увы, Советский Союз… Ах, Россия, Россия… Я там когда-то учился, когда еще была империя, государь… Потом работал чуть-чуть и не так давно. Впрочем, ладно. Штаты, так Штаты… только учтите, документы у вас будут немецкие!
— Но…
— Настоящие, смею вас заверить! О, у меня в Германии влиятельные друзья, очень влиятельные. Доктор Вольфрам Зиверс — заместитель председателя управляющего совета директоров научно-исследовательского совета рейха! Видите — какая длинная должность. А у другого моего приятеля, доктора Карла Брандта, должность очень короткая… просто — личный врач фюрера. Ха!!!
— Да уж, и друзья у вас! — Ратников покачал головой, как бывший историк он хорошо помнил, что этих обоих — и Брандта, и Зиверса — сразу после войны повесят по приговору Нюрнбергского суда за организацию бесчеловечных исследований на узниках концлагерей.
— Будете кофе? — господин Лаатс снял трубку стоявшего на конторском столе черного телефонного аппарата. — Я сейчас закажу… Конечно, у меня есть и коньяк, хороший французский коньяк, но… Мы его выпьем завтра! Завтра — пятница… очень трудный день. И вместе с тем — радостный.
Доктор потер руки, как показалось, несколько суетливо, он вообще делал много лишних движений, видать, берег собранность для операций… Для операций? Ну да, он же ведь хирург, наверное…
— Дорогой Отто, а вы кто по профессии? Нет, я понимаю, что врач, но…
— Уж конечно не терапевт! — ухмыльнулся господин Лаатс. — Да хирург же! Хирург, конечно. Вообще, хирургия — это самая важная отрасль медицины, отрасль, без которой просто не может быть никаких прорывов! Впрочем, об этом поговорим потом, завтра… сейчас же — спать, спать! И рад бы посидеть с вами еще, но, увы, завтра я должен быть в форме.
— Ничего не имею против, дорогой господин Лаатс, — Ратников поднялся с кресла и направился к выходу — Завтра так завтра.
— Слушайте, Михель, — недовольно остановил его доктор. — Ну, сколько вас просить, не называйте меня Лаатсом. Зовите — Отто!
