— Тебе не стоит беспокоиться ни о чем другом.
— И тебе тоже. — Морган облокотилась на столешницу, на ее губах появилась достаточно печальная улыбка. — Мир стал опасным, верно?
Куин наклонился и поцеловал ее, на этот раз нежно.
— Он всегда был таким, милая. Единственная разница в том, что сейчас опасности не так очевидны, и слишком часто они потенциально смертельны.
— Да. Жизнь взрослых людей далеко не проста и имеет свои недостатки, — заметила Морган.
Но затем, в виду того, что она от рождения была оптимисткой, она сосредоточилась на том, как Куин выкладывал блины на две тарелки. Ее взгляд блуждал по его широким плечам, затем опустился ниже по спине к его тонкой талии, а после к узким бедрам и длинным ногам.
«Он выглядит ужасно привлекательным в джинсах», — подумала она. Морган вздохнула, лишь отчасти осознавая, что делает это достаточно громко.
— С другой стороны…порой это совсем неплохо.
Должно быть, ее мысли были очевидны из ее голоса, потому что он улыбнулся и, не смотря на нее, пробормотал:
— Ты замечательная женщина, Моргана.
— Нет, я обычный человек, — ответила она слегка сухо.
Затем она налила в их чашки кофе и помогла ему перенести еду на небольшой кухонный стол.
Лишь позже, когда они позавтракали и помыли за собой посуду, Морган осторожно заговорила о серьезных вещах.
— Алекс…ты не скажешь мне, кто такой Паслен?
Он последовал за ней в гостиную, и когда она задала вопрос, Куин положил руки на ее плечи и повернул Морган лицом к себе.
— Мы говорили об этом, Моргана. Если бы ты встретилась с человеком, который, как ты знаешь, и есть Паслен, ты смогла бы не подать вида, что знаешь об этом?
— Думаю, нет. — Она внимательно посмотрела на него. — Но я бы хотела знать, насколько сильно все испортила, взбираясь вчера по той пожарной лестнице.
Он не стал притворяться, что не понял.
— Вряд ли… Если я смогу убедить Паслена, что ты собиралась нанести визит Алексу Брендону, не зная при этом, что я так же Куин.
— И с чего бы мне думать, что я смогу найти Алекса на крыше около полуночи? — сухо спросила она.
— Помоги придумать мне причину, — таким же тоном ответил он. — Последняя вещь, которая мне нужна, чтобы Паслен начал задаваться вопросом, знаешь ли ты, что я Куин. Потому что, когда он начнет делать это, он так же может поразмышлять на следующую тему — с чего это женщине, чья честность и откровенность известна всем, помалкивать об этом.
— И почувствует ловушку?
— На его месте, я бы почувствовал.
