Все же, в результате долгих хождений по городу и по окрестным селам, несколько десятков юнкеров устроились чернорабочими на мелкие постройки и на перекопку виноградников, так как в это время года иных сельских работ не было. Поиски остальных были тщетны, но, по счастью, выручили кубанцы, уже имевшие в этой области некоторые полезные знакомства и связи. Они получили предложение работы от одного болгарского подрядчика, который взялся где-то в Балканских горах провести проезжую дорогу от ближайшего шоссе до только что открытого месторождения каменного угля, где весною должны были начаться разработки. Требовалось человек сорок рабочих; условия — девяносто левов в день на хозяйских харчах, что было совсем неплохо, — на постройках платили не больше семидесяти и харчи свои. Жить предстояло в землянках, которые самим надо было сделать в счет работы.
Безработных кубанцев было в казарме человек пятнадцать, остальные вакансии предложили нам. В числе записавшихся находился и я. На следующее утро весь наш отряд, сняв погоны, облачившись во все самое старое и, кроме шинелей, прихватив с собою по одеялу, тронулся в путь.
Часов шесть мы ехали поездом до какой-то маленькой станции, находившейся уже довольно высоко в горах. Там нас встретил болгарин, наш будущий надзиратель, и по хорошему шоссе в два приема перевез на грузовике километров за двадцать от этой станции, высадив среди гор, на крутом повороте, откуда должна была начинаться новая дорога. Но по каким-то неведомым нам соображениям, ее начали не от шоссе, а от будущего рудника, куда нам предстояло пройти еще пятнадцать километров пешком. Еле приметная тропинка вела совершенно дикой местностью, по склонам лесистых гор, извиваясь меж скал и крутых обрывов. Изрядно уставшие, к вечеру мы добрались до небольшой поляны, со всех сторон сдавленной надвинувшимися вплотную горами. Тут стоял бревенчатый домик-изба, в котором жил сам подрядчик, а возле него землянка, где помешалось несколько рабочих-болгар, и небольшой сарайчик со всяким инвентарем.
Подрядчик — крупный мужчина средних лет и бандитской внешности — встретил нас величаво-благодушно и сказал, что с утра нам надлежит приступить к сооружению себе землянок, на этой же поляне. Затем нас накормили вареной фасолью с хлебом, и мы тут же, под открытым небом завалились спать. Осенью на такой высоте ночи были уже очень холодными, и это нас побудило взяться за устройство своих жилищ с особым рвением.
