Адмирал Ониси говорил совершенно спокойно. Однако я без труда мог представить, какая буря бушует в его душе, когда он вспоминает потери японского флота вокруг Лейте к этому дню.
Когда вражеский воздушный налет закончился, мы вышли из убежища. Вражеские самолеты повернули на восток и летели в идеальном строю. Их никто не атаковал, им никто не мешал. А над гаванью плыло новое облако густого черного дыма.
Только вопрос времени
Этим вечером я отдыхал прямо в штабе. Неожиданно в темном дверном проеме появился молодой офицер в летном костюме. Он подошел ко мне и сказал: «Я Тада, господин капитан 2 ранга. Здесь ли адмирал Ониси?»
Это был лейтенант Кейта Тада, который окончил Военно-морскую академию в 71-м выпуске. Ему едва исполнилось 20 лет. Я всегда испытывал теплые чувства к молодым выпускникам академии, потому что сам учился там до войны.
«Я рад видеть вас, лейтенант Тада. И что вы делаете здесь в такое время?» — поинтересовался я.
«Я желаю видеть адмирала Ониси».
«Очень хорошо, он на верхнем этаже. Я покажу вам его комнату».
Тада быстро подошел к двери, которую я указал. На пороге он произнес: «Добрый вечер, дядя», и вошел. Его голос звучал совсем неофициально.
Я спустился по лестнице и взял бумаги молодого человека. Его отцом был вице-адмирал Такоэ Тада.[11] Тада и Ониси учились в одном классе академии и дружили еще с тех самых пор. Их семьи также были очень близки. У адмирала Ониси не было детей, поэтому он любил молодого Таду, как своего собственного сына.
Из приказов лейтенанта Тады я узнал, что он служит в 252-й авиагруппе 2-го Воздушного Флота. Он прибыл на аэродром Николе 23 октября и был зачислен в отряд специальных атак. И теперь он пришел попрощаться.
Было уже 10 часов вечера, и здание штаба погрузилось во тьму, когда два человека спустились по лестнице. В саду адмирал пожелал молодому человеку удачи. Тада поклонился, надел фуражку и ушел.
Старый человек долго смотрел в темноту, не проронив ни слова, а потом, тяжело ступая, пошел обратно. Когда он поднимался по лестнице, я представил, какое горе и отчаяние он должен испытывать, зная, что этот молодой пилот вскоре отправится на смерть.
Так вышло, что на следующий день лейтенанта Таду перевели в другой отряд камикадзэ. Только 19 ноября он вылетел к заливу Лейте, и больше о нем никто ничего не слышал.
Вскоре после этого я улетел на истребителе в Себу. Это место находилось всего в 60 милях от Лейте, поэтому здесь в полной мере ощущалось напряжение боев. Летные полосы работали с полной нагрузкой, самолеты взлетали и садились чуть ли не ежеминутно. Это были разведчики, камикадзэ, истребители сопровождения. Но среди постоянно мелькающих лиц я заметил несколько пилотов, знакомых мне по дням учебы в Военно-морской академии Этадзимы. Например, лейтенанта Кендзо Накагаву, который командовал 165-м отрядом истребителей.
