Была пятница, двадцать восьмое июля, канун их возвращения в Хаммамет. Они побывали в городе Меденины и на острове Джерба. Им пришлось терпеть неудобства в маленьком городишке, где не нашлось даже отеля, и ночевать в комнатушке над рестораном, в котором они перед этим ужинали. Ингхэм, так же как и Иенсен, брился ежедневно. В Метойе, в древнем городке неподалеку от Габеса, где они останавливались выпить после обеда кофе, Иенсен облюбовал себе парнишку лет четырнадцати и ушел с ним, попросив Ингхэма подождать его несколько минут. Уже через десять минут Иенсен вернулся обратно, улыбаясь и неся с собой шерстяную подстилку в черно-красную клетку. Иенсен рассказал, что мальчишка привел его в дом, где ни в одной комнате невозможно было уединиться. Тогда Иенсен предложил ему пять сотен миллимесов, и мальчишка стащил эту подстилку прямо за спиной у матери, чтобы хоть как-то отблагодарить его. Мальчик сказал, что эту подстилку сшила его мать, но владелец ресторана, которому она продавала свои подстилки, не заплатил пять сотен миллимесов.
— Он хороший мальчик. Я уверен, он отдаст деньги матери, — улыбнулся Иенсен. Эта история какое-то время занимала Иенсена. Что могла подумать мать, когда увидела Иенсена, пришедшего к ней в дом вместе с ее сыном? Или это случалось по нескольку раз на дню? А если так, то имело ли это какое-то значение?
Когда Ингхэм вернулся в свое бунгало, опрятная голубизна и белоснежная чистота его жилища, казалось, хранили в себе нечто отталкивающее и несчастливое. Но это же абсурд, подумал Ингхэм. Он просто не видел приличного жилья целых пять дней. Но отвращение к бунгало не покидало его. Ингхэма ожидало несколько писем, из которых только два вызвали его интерес: контракт от его агента из Норвегии на издание «Игры в «Если» и письмо от Рэгги Малдавена, приятеля из Нью-Йорка. Рэгги был вольным журналистом, женатым человеком, отцом маленькой девочки, трудившимся в данный момент над своим романом. Его интересовало, как долго Ингхэм намеревается пробыть в Тунисе и что он там делает после самоубийства Джона Кастлвуда? «Как поживает Ина? Я не видел ее уже с месяц, и то лишь поздоровался с ней тогда, в ресторане…» Рэгги хорошо знал Ину, достаточно хорошо, чтобы позвонить ей и поговорить обо всем. Ингхэм понимал, что Рэгги проявлял в отношении ее деликатность. Он был уверен, что люди вроде Рэгги наслышаны об отношениях между Джоном и Иной. Окружающие всегда интересуются причинами самоубийства и не перестают задавать вопросы, пока не выяснят правду.
