- Да разве мы серьезно, так, дурачимся, он тоже это знает.
- Знает, не знает - все равно. Не красиво это!
- Ладно, не будем! - соглашался Эйваз.
Но все равно Гуламали стал теперь редким гостем.
...
Через месяц, когда Айша, навестив свою подружку, старшую дочь мельника, которая недавно родила, возвращалась домой, уже смеркалось. Рядом с ней бежала маленькая белая козочка - шестимесячная Гезаль. Несколько месяцев назад, когда она с отцом была на пастбище, чабаны, заметив, как засветились от радости глаза Айши при виде этой красивой козочки, подарили ее ей. С тех пор они почти не расставалась. Как маленькая, послушная собачонка она теперь всюду радостно бежала за своей хозяйкой, весело позванивая колокольчиком.
Айшу хотели проводить, но она категорически воспротивилась этому. Что может случиться, дорога ей с детства знакома, каждый бугорок, каждая тропинка сотни раз исхожены вдоль и поперек. Весело окликнув Гезаль, она побежала по тропинке вверх, Гезаль заблеяв, смешно перепрыгивая через камни, старалась не отстать от нее.
Уже видны были огни в окнах первых домов Вейсали, когда она вздрогнула, услышав внезапно конский храп. Он раздался справа из-за деревьев, что почти примыкают к селу. Не успела Айша повернуться в ту сторону, как выскочившая оттуда тень накрыла ее. Даже вскрикнуть она не успела, когда поняла, что на нее бросили бурку, и чьи-то сильные руки подхватили ее, оторвали от земли и бросили поперек шеи лошади, что понесла ее вдаль, прочь от родного очага.
В страхе шарахнулась в сторону Гезаль, притаилась, дрожа в кустах, изредка тихо блея. Лишь когда затих вдали конский топот, она медленно вышла и, потерянно озираясь, стала беспомощно тыкаться в стороны, ища свою хозяйку.
Глава седьмая.
Долго скакал в темноте черный всадник со своей ношей, завернутой в бурку, уже перестала биться она, устав от бесплодной борьбы, но крепко держали ее руки мужчины, придавив к луку седла. Ни слова не произнес всю дорогу похититель, - " Но, но!", - только погонял он коня и голос его низкий, охрипший, приглушенный буркой, Айше был не знаком. Наконец конь остановился, тяжело дыша. Его шатало от усталости, он хрипел, задыхаясь, дрожа всем телом, и дрожь эта передалась Айше. Все тело ее затрепетало от страха, когда почувствовала она, что ее вместе с буркой кто-то снял с коня и осторожно положил на землю.
Первое, что она увидела, когда высвободила голову из-под бурки, был яркий свет полной луны, ставшей вдруг большой, почти на все небо и висевшей совсем близко над ее головой. Такой она луну видела впервые, казалось, луна сама нагнулась к ней, помогая освободиться от пут. Она была столь яркой, что Айша непроизвольно зажмурила глаза и хотела никогда больше их не открывать. Хотела, чтобы все это оказалось сном, чтоб наступило утро, и она забыла о нем, как о тяжелом кошмаре, мучавшем ее всю ночь. Или рассказала бы о нем, как учила мать, горькой луковице, надкусив ее, чтобы сон не сбылся, выбросила бы далеко, прочь от дома, прочь от родного очага. Но это был не сон.
