- Не помню, может быть. Я не знаю.
- Что так?
- Что?
- Не слышали, что убили начальника милиции?
- Нет, почему, слышала.
- Не хотите об этом говорить?
- О мертвых или хорошо, или...
- Или ничего?
- Тебе видней, сынок.
- А что вы о нем знаете?
- Я его не знала. Ни разу не видела.
- Но слышали о нем?
- Люди всякое говорят.
- А что говорят?
- Разное говорят.
- А что именно?
- Не знаю, сынок. Не моего ума это дело. Только...
- Что?
- Много людей он обидел.
- Как?
- Не знаю. Но разве трудно обидеть человека? Особенно, если власть тебе дана. Власть, сынок, это испытание. Аллах проверяет своих подданных. Не каждый проходит это испытание с достоинством.
- При чем здесь Аллах? Сейчас другое время.
- Не бывает другого времени, сынок. У каждого человека только одно время. Многие этого не понимают, живут, как будто времени у них еще очень много. Вот закончится это время, думают они, и начнется то, другое, в котором они и будут жить по-настоящему. А сейчас это так, понарошку. Живут, словно в игру какую играют. Бьют и не верят, что и их могут ударить, лгут и обижаются, когда их обманывают, убивают, но сами умереть не готовы. Отсюда вся грубость, пошлость и беззаконие. А потом, оказывается, что там, в будущем, для них уже ничего нет, там уже другое время, и другие у него герои. А ты, весь, остался в прошлом, там, где ты и не жил-то по-настоящему. Но тогда, когда ты это осознаешь, уже, будет поздно. Аллах второго шанса не дает.
- А власть где, в будущем или в настоящем?
- Власть от Аллаха и всегда в настоящем, но служить она должна будущему.
- Если она в настоящем, значит, принадлежит Советской власти, а не вашему Аллаху.
- И эту твою власть Аллах дал вам, для испытания.
- Нет, Ана, уважаю я твою седину, только ошибаешься ты. Эту власть мы сами, рабочие и крестьяне, силой отвоевали бандитов, кулаков и помещиков. И никому уже больше не отдадим.
Ничего не ответила на это старая женщина, и Шямсяддин почему-то покраснел, не это он хотел ей сказать, но как-то это все само собой получилось, смешно, помпезно и не искренне.
В это время в комнату вернулась Айша с подносом, на котором стоял небольшой чайник со свежезаваренным чаем и сахарница. Голова ее сейчас была прикрыта платком. Она положила поднос на стол, разлила чай в две чашки, положила одну из них перед гостем, а другую перед своей свекровью. В это время Сугра-ханум, подозвав, что-то шепнула ей на ухо. Айша, покраснев, быстро посмотрела в сторону Шямсяддина, опустила глаза, покинула комнату. Удивленно проводил ее взглядом Шямсяддин. Вскоре Айша вернулась, держа что-то в руках. Подойдя к Шямсяддину, она, все еще не поднимая глаз, положила перед Шямсяддином пару теплых шерстяных носков.
