В дверном проёме парадной, как–то уж очень нереально освещённом неоновой лампой, огромный силуэт Распутина вновь напомнил мистическую тень отца. И эта тень улыбалась без сарказма и насмешки – постоянных спутников её обладателя, пугающе доброй была улыбка и печальной. Совсем чуть–чуть. Так что я сразу всё поняла.
– Нет! Не сегодня! Не сейчас! Пожалуйста.
– А когда же?
– Завтра. Хотя бы завтра. У нас, у меня очень интересная экскурсия по городу. Хочешь? А потом, утром, послезавтра, я провожу тебя. Тебе ведь… куда?
– В Будогощь.
– Ну, да. В светлую Будогощь. Послезавтра. Или завтра.
– Завтра никогда не наступает. Это иллюзия, рождающая соблазн подчиниться мечтам или планам – у кого что. Ты давно поняла это. Всё происходит сегодня. А такие вещи прямо сейчас.
– Я не готова.
– Никто никогда не готов. Можно только осознать неизбежность как необходимость и смириться.
– Хорошо. Хорошо. То есть отвратительно. Но, я попробую.
Последние капли дождя упали под ноги.
– Почему, скажи, всё время нужно терять?
– Не всё. Некоторое.
– Что?!
– Некоторое время нужно терять, чтобы потом находить. Взамен утраченному времени новое пространство.
– Ну да – разбрасывать и собирать.
Я немного успокоилась, увидев, как привычная усмешка изогнула фигурной скобкой его губы и выразительно приподняла одну бровь – мне очень захотелось научиться делать так же.
– Сходи, переоденься – в мокром простудишься.
– Ну почихаю немножко.
– Не стоит. У тебя же интересная экскурсия. Нужно хорошо выглядеть, не с распухшим же носом заморским принцам свои достопримечательности показывать.
– Ой! Ты о чём? Кого когда волновала моя внешность?!
– Тебя. Веришь мне?
– Да ну?
– Ты знаешь, в глубине души, что очень привлекательна. Пора смириться и с этим.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Чтобы ты знала, что это заметно. И что я это хорошо вижу.
Надо же, я и впрямь почувствовала себя красавицей и попыталась взглянуть на Распутина, кокетливо повторяя его излюбленный финт бровями.
– Я похожа на тебя?
– Да. Только в три раза моложе.
– В два.
– Никому не говори.
– Ну почему же. Этим можно гордиться.
Он смеялся. Он обнимал меня, прижимая к своей груди так почему-то привычно, так знакомо. Господи, как было хорошо, спокойно, уютно. Сейчас. Я – истерзанная штормами, избитая ураганами галера, наконец-то нашедшая подходящую бухту, где ветер нежно дует на раны, а волны ласково убаюкивают. Можно, я останусь здесь навсегда. Нет, не галера. Я гораздо древнее, я рыба, заблудившаяся в океане, и вот меня нашёл сородич.
