— Спешишь?
— Спешу.
Теперь Дали увидела комнату целиком, а не только портрет соперницы. Зачехленная мебель, голые стены, какие-то обрывки на полу. Удивленно посмотрела.
— Ты что, переезжаешь?
— Да.
— Далеко?
— Далеко. Очень. — Рембрандт хотел этим и ограничить ответ. Но затем все же пояснил: — Предложили работу за океаном. Хорошую работу. Пока контракт подписал на пять лет, а там видно будет. Сегодня улетаю. Самолет через два часа, так что поторопись.
— Через два часа… — эхом повторила Дали. И, будто очнувшись, воскликнула: — А как же Даня?!
Губы Рембрандта сжались в узенькую полоску. Процедил:
— Дарина умерла. А ее мир, ее мечту поганят. Благодаря тебе, между прочим!
Дали опустила глаза.
— Я была не права. Я не знала…
— Не знала, что такое подлость? Да ну вас всех к черту! — Рэм махнул рукой, развернулся, шагнул к ведущей в спальню двери. — Все. Уходи. Мне пора такси вызывать.
— Рэм, подожди!
— Что еще?
Он все же оглянулся. Недовольно кривя губы, уставился на женщину.
— Рэм, работу над проектом нужно прекратить. Вообще никому больше нельзя входить туда…
— Поздно ты спохватилась…
— Не перебивай! — взвизгнула Ли. — Дослушай сначала! Этот мир — не игрушка! Он не менее реален, чем тот, в котором живем мы. Я не знаю, когда и как он возник, но он существует независимо от нашего желания. Мы лишь проделали двери в него. Мы вламываемся в чужой мир и ведем в нем себя как боги. Меняем его правила, законы. Считаем его жителей аватарами, входим в их сознание, управляем их поступками…Пока! А если они обнаружат нас, научатся управлять нами? Придут в наш мир, что будет тогда?
Дали выпалила все на одном дыхании. И замолчала, шумно глотая воздух.
И Рембрандт молчал. Словно другими глазами посмотрел на гостью. Увидел наконец не прежнюю Ли, сильную, уверенную, рассудительную. А стоящую перед ним женщину. Мелко дрожащие губы, заострившиеся черты лица, глубокие тени под глазами. В самих глазах какой-то нехороший, лихорадочный блеск Плечи то и дело нервно дергаются, пальцы не найдут себе места, тискают друг друга. Из-под рукава не по сезону хлипкой курточки выбилась марлевая повязка на левом предплечье.
Спросил:
— Что у тебя с рукой?
Ли сразу не поняла вопроса. Крепко зависла на своей волне. Лишь проследив за его взглядом, ответила:
— А… Это оттуда. Там война везде идет. Я вывалилась прямо в гущу боя. Выскочить не успела, задело.
Сомнений не оставалось, она больна. Так иногда случается с теми, кто слишком много времени проводит в вирт-мире. Сознание перестает замечать грань между реальностью и фантазией. Но чтобы такое случилось с Дали… Теперь Рэм смотрел на гостью с жалостью. По-хорошему нужно бы ее брать за руку и тащить к врачу. Мания далеко зашла, раз уж виртуальные раны бинтовать начала… Но время, время!
