А секрет - чуть противиться мужу, чтобы взял силой. Но и это умения требует: станешь сопротивляться - и вовсе муж охладеет! Из хитростей: в храме тайком, чтоб не видели, а то сглазят, Хубала коснуться запретным своим (как?), которое с ума сводит мужчин Хиджаза, ненасытных в своём сладострастии, - тут уж наверняка сына жди! ...Славились бедуинки как кормилицы, нечто неведомое в молоке их таилось: впитываешь ловкость наездника, мужество воина, силу богатыря.
И красноречие повествователя! - кто-то добавил сбоку, дабы обозначить выведенное в начало заглавие свитка.
...Ушла кормилица Алима из своей земли с мужем и грудным новорождённым ребёнком, а также с женщинами своего племени бану-са'д в Мекку, где обитали богатые купцы. Поклялся Джахм ибн Аби-Джахм, что сама кормилица рассказывала, в памяти моей отпечаталось, будто вернул Мухаммеду дедовскую присказку про память молодости - резьба на камне и старости - черчение на песке. И ни искорки сочинительства во взоре, мол, настолько точен, что даже клянётся в духе тех старых времён всеми богами Каабы. Отправились искать младенцев, которых можно взять выкармливать. Уточни: мальчиков! Кто ж девочек выкармливал? Живы были дурные обычаи закапывать рождающихся девочек как лишнюю обузу, заслышав их первый плач: жестокость Абу-Лахаба вошла в поговорку, заброшенное место на окраине Мекки - девичье кладбище недаром названо его именем. И заговорил Джахм языком кормилицы Алимы, что был засушливый год, всё истребивший; ехала она на серой ослице, и с ними ещё старая верблюдица, которая не давала ни капли молока, - не потому ли, что меченая, с надрезанным ухом? Впрочем, такая же, тоже меченая, была и у отца Мухаммеда; не спали целыми ночами из-за ребёнка, он плакал от голода, а в груди не было для него молока.
Укоряла себя Алима: "Как же прокормишь другого, когда и своему не можешь дать молока, чтобы напоить его утром?"- и ехала, задерживая караван, из-за слабости и истощения ослицы от голода. Но вскоре с надеждой на дождь и облегчение они добрались до Мекки; и не было ни одной среди них женщины, которой не предлагали бы новорожденного Мухаммеда, но каждая отказывалась, когда ей говорили, что он сирота. Это потому, что бедуинки рассчитывали на щедрость отца ребёнка и говорили:
- Чем может вознаградить ставшая вдовой мать или дед сироты?
И странное такое имя! Оно отпугивало! И вот не осталось ни одной женщины, что пришли со мной, которая не взяла бы себе младенца, кроме меня. И вдруг будто кто вытолкнул слова из уст моих:
