Таир опять не выдержал:
- Зачем же сваливать всех в одну кучу?
Кудрат остался доволен, что его слова так задели молодежь.
- Еще не привезли трубы, мастер? - обратился он к Рамазану.
Тот вынул из кармана часы:
- До срока еще десять минут. Только трудно ждать такой расторопности от Бадирли.
- Что ж, не доставит в срок, пусть на себя пеняет. - Исмаил-заде обернулся к Таиру. - Ну как, часто вспоминаешь деревню, мать?
На этот раз слова управляющего задели больнее. Таир потупился. "Так бы и начинал. А то сразу и не поймешь, что к чему", - подумал он и только из уважения к управляющему промолчал.
- Чего молчишь? Попало не в бровь, а в глаз?
- Ну и что же? Вспоминаю и деревню и мать... Разве нельзя?
- Наоборот, хороший сын должен думать и о матери, и о том, чтобы не опозорить дорогого имени своего колхоза. - Кудрат взял Таира за локоть. Правильно я говорю?
По тому, как им были сказаны эти слова, Таир понял, что управляющий не шутит.
- Да, правильно, - ответил он, высоко подняв голову и посмотрев Кудрату прямо в глаза.
Рамазан с волнением прислушивался к их разговору. И когда увидел, что все закончилось мирно, облегченно вздохнул и сказал:
- Таир не из тех, товарищ Кудрат, кто опозорит наш трест.
Вышка вздрогнула от удара. Все обернулись - к буровой приставал нагруженный трубами большой черный баркас.
Лицо Исмаил-заде осветилось его обычной улыбкой: Бадирли привез бурильные трубы ровно в половине второго.
Соскочив на мостки и увидев управляющего, он обрадовался. "Хорошо, что сам здесь и видит собственными глазами", - подумал он и облегченно вздохнул.
- Ох, ну и человек!.. - прошептал он, переводя дыхание. - Этой своей улыбкой прямо режет тебя, как ножом.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
Вскоре после того, как Исмаил-заде уехал с буровой, начало светать. Белые облака, подобно огромным кипам хлопка, громоздились над морем и медленно плыли к югу. Ветер, поднявшийся еще с вечера, постепенно крепчал, и пенистые волны, тяжело перекатываясь, вздымались все выше. На горизонте, в сизоватой дымке уже проглядывал вишневый диск солнца.
А на буровой Рамазана даже не замечали, что наступило утро. Стараясь наверстать упущенное время, все делали свое дело быстро и четко. Новые трубы одна за другой опускались в скважину. Всегда сосредоточенный, казавшийся даже сердитым во время работы, Рамазан ни на минуту не отходил от скважины, внимательно смотрел за всем и временами давал указания то Джамилю, то Таиру.
