- Ну как, не боязно? - донесся снизу голос мастера Рамазана.
- Нет, уста, что тут страшного? - громко ответил Таир, стараясь отогнать чувство страха, сжимавшее
сердце.
Возле Таира встал рабочий и начал показывать, как надо захватывать крючком и опускать к устью скважины трубы. Объяснив все, он протянул крючок ученику:
- А ну, попробуй-ка теперь сам!
Таир впервые притронулся к бурильной трубе и почувствовал на ладони холодную и липкую массу глинистого раствора. Не обращая на это внимания, он ловко зацепил трубу железным крючком. Когда конец опускаемой трубы ударился о другую, выступавшую из забоя, деревянный настил под ним закачался. При одной мысли, что дощатая площадка может рухнуть и он полетит в море, у Таира захватило дыхание. А трос внизу уже зацепил и тянул к площадке другую трубу. Таир попробовал ногами качающиеся доски настила. "Да чего я боюсь?" спросил он себя и решил больше не смотреть вниз.
Трубы поднимались одна за другой, он подхватывал их крючком и направлял к скважине.
Быстро темнело. Расстилавшееся вокруг море стало иссиня-черным и почти слилось с ночной тьмой. На буровой зажглись фонари. Отражаясь в воде, они снова напомнили Таиру о головокружительной высоте, на которой он находился.
Мастера Рамазана нигде не было видно. "Может быть, он уехал в город, позабыв обо мне?" - с тревогой подумал Таир. Время тянулось медленно, минуты казались часами. При свете лампы, горевшей над его головой, перед ним одна за другой появлялись тускло поблескивавшие бурильные трубы и проваливались куда-то под морское дно, в скважину, которая ненасытно глотала их. Таир уже привык к ровным промежуткам времени, через которые надо было ловить крючком очередную трубу. Вдруг подача труб прекратилась, и снизу послышался спокойный голос мастера Рамазана. Таир обрадовался ему, как ребенок, мастер звал его вниз, но Таир не хотел торопиться, чтобы не показаться смешным. Мастер снова окликнул его:
- Давай спускайся, сынок!
На этот раз, запрокинув голову, старик смотрел вверх. Казалось, сомнение, охватившее Таира, не ускользнуло от его внимания, и старик еще и еще раз хотел дать ему почувствовать, что в его словах нет подвоха.
Таир не спеша отошел от рабочего, в паре с которым работал, и, осторожно ступив на край площадки, начал спускаться, неуверенно нащупывая ногой ступеньки крутой лестницы.
И опять все следили за ним. Когда он сошел, наконец, на мостки буровой и остановился перед мастером в ярком свете электрических ламп, рабочие не сдержали улыбок, - вся одежда новичка была измазана глинистым раствором. Только взгляд старого мастера оставался серьезен.
