Видя, что дело принимает нешуточный оборот, Фрида тяжело вздохнула и громко хлопнула в ладоши. Мгновенно из-за грязной занавески появилась девочка. На вытянутой ладошке перед собой она держала маленький стеклянный шарик.
— Не знаю, получится ли… — каким-то испуганным голосом пробормотала Фрида и взяла двумя пальцами стеклянный шарик.
Карл торопился поскорее выйти из города, чтоб закончить общую панораму, которую не успел завершить «в прошлый раз».
— Кайл! Когда вернешь долг? Больше ждать не буду.
Карл резко остановился и обернулся. Перед ним стоял дремучий старик с алчными пустыми глазами.
«Ростовщик!» — мгновенно догадался художник. «Наверняка, уже пол города обобрал!».
— Я упеку тебя в долговую тюрьму!
— Верну двадцать пятого! — не моргнув глазом, ответил Карл.
— Двадцать четвертого у нас чего? — медленно прошамкал беззубым ртом алчный старик.
«Двадцать четвертого у вас извержение!» — злорадно подумал Карл. И не оглядываясь, продолжил свой путь.
Угрожающе черная полоса грозовых облаков, кольцом опоясавшая Помпеи и Везувий, теперь уже заметно увеличилась в размерах. Вспышки далеких молний были уже значительно ярче. Временами, сквозь стрекот цикад и веселое пение птиц, можно было расслышать отчетливые раскаты грома. Хотя небо над головой было по-прежнему голубым. Беспечно голубым.
Карл устроился на том же самом месте, что и в прошлый раз. Сзади раздался приглушенный цокот копыт. На сей раз, всадница Джованна появилась из-за кустов пешком, ведя своего ретивого коня под узцы. Она остановилась за спиной художника. Карл не оглядывался, но по тени увидел, это именно она. Дело было уже ближе к вечеру.
— Тебе надо покинуть город! — решительно заявила всадница.
Карл обернулся и не смог сдержать улыбки. Всадница Джованна была в новом наряде. Напялила на себя тогу взрослой женщины. Старшей сестры или матери. Явно на размер больше.
— К чему такая спешка? — беспечно спросил художник.
— Отец приказал убить вас обоих. Наемные убийцы уже рыскают по всему городу.
«Только этого не хватало! Погибнуть во цвете лет!?».
— Скоро выборы, — продолжала просвещать его маленькая амазонка. — Вы мешаете предвыборной компании. Вас решено убить.
— Вы в этом уверены, дитя мое?
— Собственными ушами слышала.
— Да-а… Выборы дело серьезное… — протянул художник, ни на минуту не прекращая работать карандашом.
Солнце с каждой минутой садилось все ниже.
— Ты покинешь город?
— С одним условием. Только после вас, прекрасная Джованна!
