Карл еще долго смотрел вслед, пока они не скрылись за поворотом на следующем перекрестке.
«Какой великий артист погибает!», невольно подумалось Карлу.
Улицы Помпей во многих местах были перегорожены большими камнями. Очевидно, чтоб воспрепятствовать проезду колесниц.
Возле храма Зевса Карл остановился, как вкопанный. Будто наткнулся на невидимый столб и больно ударился головой. Сам храм был так себе. Ничего особенного. Обычное подражание Риму. Да еще с некоторой провинциальной претензией.
Карл увидел надпись…
«… До извержения Везувия осталось 942 дня! Деций!».
Вокруг Карлу уже вертелся какой-то лохматый старик. Заходил то справа, то слева, пытаясь заглянуть в глаза.
— Послушайте, старец! Где мне найти этого… Деция?
— Ты кто будешь? — подозрительно прищурился старик, осматривая Карла с ног до головы. — Приезжий?
— Все мы в этом мире проездом, — уклончиво ответил Карл.
— Деций… я и есть! — с какой-то неожиданной злобой ответил старик. И добавил. — Одолжи пару денариев.
— Насчет извержения, ты написал?
— Будешь насмехаться, получишь в глаз! — мрачно предупредил Деций. И тяжело вздохнул.
Некоторое время художник и астролог оценивающе присматривались друг к другу.
— Где-то я тебя видел, — наконец изрек Деций. И хлопнув себя по лбу, воскликнул. — Ты брат беспутного художника Кайла!
«Я и есть, Кайл!» — чуть было не брякнул Карл, но во время прикусил язык. Во-первых, его самого испугало, что он уже считает себя каким-то «Кайлом». Во-вторых, объяснять почтенному старцу, что он художник Карл Брюллов и прибыл неведомым образом совсем из другого времени, из другого мира, дело заведомо безнадежное. Тем более, Карлу и самому было не до конца все ясно.
— В гости приехал. К Кайлу. — понимающе покивал головой Деций. — Умные люди сейчас уезжают из Помпей. А ты… Брата навестить. Ему уже не поможешь. Пропил свой талант. Одаренным юношей был. Подавал надежды… Ты тоже художник?
— Разумеется. — ответил Карл. Что было абсолютной правдой.
Возле храма было довольно многолюдно. Карла и Деция постоянно кто-нибудь толкал и, не извинившись, шел дальше. Вообще, понимание вежливости и уважительности в Помпеях сильно отличались от петербургских и даже римских. Но горожане об этом явно даже не догадывались, спешили каждый по своим неотложным делам.
— Послушайте, старец! Действительно, до извержения осталось девятьсот сорок… — начал выспрашивать Карл.
— Девятьсот!? — резко перебил его Деций. — Всего сорок! Время уже можно пересчитать в минутах!
