Сильвент, как услыхал, сейчас же отправился в путь. Пришёл, видит: стоит огромная липа, если её свалить — целое село выстроить. Вот так липа! Всё осмотрел. Вокруг неё лавочки наделаны, скамеечки. В сторонке скотина пасётся. Поглядел ещё раз — до чего ж высока! Полез на самую вершину. Залез, раскачал и вдруг — трах! Вершина отломилась и упала. Скотина разбежалась во все стороны. Сильвент — на вторую. Трах — свалилась и эта. Теперь ещё третья вершина осталась. Раскачал, грохнулась и третья. Изуродовал всё дерево. Вот Сильвент соскочил на землю, упёрся в липу. Ствол затрещал, подался — и конец липе, с корнями вывернул. Если бы ты слышал, какой грохот поднялся! Можно было подумать, что свалилась фабричная труба или башня.
Тут со всего села народ сбежался, староста кричит:
— Кто это здесь наше добро портит?
Ну, видят, какой-то лесовик. Лучше с ним не связываться — вон какую липу свалил, его голыми руками не возьмёшь.
А Сильвент уже пятки им показал. Идёт, веселится, — дескать, нет меня сильнее! Теперь женюсь, ждёт меня моя цыганочка Мария. Приходит в лес, и уже издали — ой-ой-ой! — все пчёлы тучей на него, жала свои высунули. Зачем, дескать, лишил нас пропитания. Старая цыганка грозит:
— Иди другой дорогой! Если хочешь живым быть, близко не подходи!
А пчёлы окружили его и давай жалить. Сильвент побежал сломя голову, а пчёлы до самого хутора гнались за ним.
Вот когда он затужил! Как же так, пчёлы его победили!
— Вот видишь, сынок, — говорит мать, — брось это, забудь!
— Нет, нет, лучше жизни своей решусь! Если не добьюсь своего, так пусть меня пчёлы до смерти зажалят, не мил мне белый свет!
Отец рассердился на него, а матери стало жаль парня, и спустя немного времени она говорит ему:
— Погоди, я ещё раз попытаюсь. Была я у двух ворожеек, теперь пойду к колдуну.
Пришла, рассказала ему всё по порядку!
— Не хочет, — дескать, — парень от своего отступиться, столько подвигов уже совершил, а пчёлы всякий раз побеждают его.
Колдун выслушал и говорит:
— Вот что я вам посоветую: в такой-то стране царит безмерная нужда, земля там не родит. Почва такая, что никак её не вспахать. Если твой сын решится пробыть там два года, вспашет эту землю, чтобы помочь тамошним людям, — Мария пойдёт за него. Пусть всех обеспечит едой. Им нужна пшеница, горох, вино. А земля хорошая: надо только хорошо её вспахать, и всё уродится.
Сильвент думает: два года — это долгий срок! Но всё-таки решил пойти. Домашние утешают его как могут.
