Нет, не хочу об этом думать!
Я постарался отогнать ненавистные мысли.
— Что, опять к господину звездочету собрался? — заметив мою задумчивость, сочувственно произнесла Джесика.
— А что?
Девушка прекрасно знала, что каждую неделю, в одно и то же время, я отправлялся на Одинокую гору отнести господину Карвину 'кое-какие вещи'. Или как выражалась госпожа Сакрия: "…тот ненужный хлам, что помогает ее мужу глазеть на звезды". Поэтому вопрос моей собеседницы показался отнюдь не случайным.
— Да так, — небрежно отмахнулась Джес, машинально поправив вконец растрепавшиеся локоны. — Вот только, знаешь что… Попроси-ка у господина звездочета для меня небесную карту…А то у него их столько, что и не пересчитать, и все по чуланам да чердакам валяются, без всякой надобности. Попроси, а? Ну, пожалуйста…
На девичьем лице незамедлительно возникала милая улыбка.
Попросить карту… Интересно, чего мне это будет стоить? Я задумчиво почесал подбородок. Ну, как минимум получу взбучку от господина звездочета, а если не повезет, то в придачу к тумакам, схлопочу и нагоняй от госпожи Сакрии. И это ради какой-то дурацкой прихоти своевольной и бесшабашной девчонки?!
— А сама-то чего не попросишь? — не спеша соглашаться, поинтересовался я у Джес.
— Попросила бы… Да ты же знаешь, какая у господина Карвина память. Не намного длиннее его козлиной бороденки. Уж сколько раз я ему напоминаю. Он мне обещает… А потом, естественно, забывает. Да ты не бойся! — видимо поняв, в чем заключается истинная причина моего замешательства, затараторила она, — тебя не заругают. У господина Карвина этих карт видимо-невидимо. Он ведь знаешь, постоянно их перерисовывает, а старые прячет в чулан почем зря. Понимаешь… вроде как выкидывает. Они ему все равно не нужны. Представляешь, я слышала, это самое, их даже крысы не едят.
Хихикнув, Джес посмотрела на меня таким трепетным, умоляющим взглядом — но я лишь недовольно хмыкнул, продолжая упираться.
— Ладно, если эти самые карты, как ты говоришь, не нужны господину звездочету: то зачем они тебе?
— А я вот только тебя забыла спросить! Красивые они и все тут! — в один миг милая улыбка Джес обратилась недовольной гримасой.
И я без лишних объяснений понял, что совершил непростительную ошибку.
Теперь на меня будет обижаться весь белый свет, во главе с этой капризной ворчуньей, — маленький, но слишком уж острый язычок которой, наплетет всем и каждому такое, что бедолагу Курта весь год будут обходить стороной даже соседские собаки. Все-таки я здесь человек новый, а Джес — лучшая подруга всех местных товарок. И если только она захочет, в отместку, распустить по деревне какой-нибудь слушок, то на завтра об этом будет знать все королевство — приняв сказанное за чистую монету.
