Тамара сделала все так, как и обещала. Дэниэл не пытался ее остановить. Когда Тамара подошла к входной двери, его не было ни в гостиной, ни в холле.
Она бросилась в его объятия, едва он открыл дверь. С приближением Тамары Эрик почувствовал, что в ее душе царит неразбериха и злость. Наверняка на Сен-Клера и его протеже. Он обнял Тамару, и она разрыдалась, положив голову ему на плечо. Эрик ощутил на себе чей-то взгляд. В дверном проеме чуть поодаль стоял Роджерс. Значит, следил за ней. Взгляд его был обжигающим, словно знойный ветер пустыни. Он просто весь кипит от злости на Тамару, отметил про себя Эрик. Он толкнул дверь ногой, и она захлопнулась. Когда машина отъехала от дома, Эрик решил обдумать этот инцидент позже, сейчас необходимо заняться Тамарой.
Он крепко обнял ее и провел в гостиную, где ярко горел камин и был готов горячий шоколад. Эрик сел на диван, посадив Тамару, как ребенка, на колени, и стал массировать ей виски, надеясь облегчить боль. Она положила голову ему на плечо и постепенно успокоилась.
— Ох, Эрик, ты был прав. Дэниэл знал о нас все эти годы. Только поэтому он и взял меня в свой дом, когда умерли родители. — Тамаре стало трудно дышать. Тяжело признать, что твоя жизнь — сплошная ложь.
— Он признался?
Она кивнула в ответ:
— Он даже не смог посмотреть мне в глаза.
Эрик вздохнул, подумав, что, наверное, смог бы задушить подонка, принесшего Тамаре столько горя.
— Мне очень жаль, что это произошло с тобой, моя милая. Я бы очень хотел ошибаться.
Тамара с трудом хватала ртом воздух, каждый вздох вызывал спазм.
— Очень больно осознавать, что все это правда. Я так его любила!
Эрик нахмурился.
Любила, разлюбила.
Она подняла голову:
— Знаешь, я не смогу так просто разлюбить Дэниэла из-за обмана. Думаю, по-своему он был привязан ко мне.
— Забыл, что ты хорошо читаешь мои мысли, — усмехнулся Эрик. — Как ты можешь надеяться, что небезразлична Сен-Клеру после всего, что произошло?
— Наверное, пытаюсь себя поберечь. Представить не можешь, как тяжело осознавать, что все двадцать лет он играл хорошо продуманную роль. Дэниэл сказал, что полюбил меня, потом он стал оберегать меня и бояться, что ты меня отберешь. — Тамара смахнула слезу и коснулась влажного пятна на рубашке Эрика. — Ты весь мокрый.
— Я буду счастлив, если каждая твоя слезинка упадет на мою рубашку.
Тамара попыталась улыбнуться:
— Но у него еще есть шанс.
Эрик приподнял одну бровь, как делал всегда, когда был удивлен или озадачен.
